– Я тренировался за городом, – сказал я. – Мне надо было изучить комплекс водных упражнений.
– Ах, водных упражнений! Знаем мы эти водные упражнения! Ты был у НЕЕ!
– У кого это НЕЕ?
– Тебе лучше знать!
– Представления не имею.
– У той… что звонит тебе по телефону!
– Это тебе звонит какой-то… по телефону.
Мы сидели с Мамой в привокзальном скверике и выясняли отношения.
Бабушка, деликатно удалившись в сторону, пичкала Риса булкой и краковской колбасой, купленными в буфете.
– Не хочу краковскую! – орал Рис на весь сквер басом. – Она твердая! Давай докторскую!
– Докторской нету, – жалобно ныла Бабушка, а сама между тем все заталкивала и заталкивала Рису в рот колбасу.
До отхода поезда, на котором Мама должна была уехать в Москву, оставалось двадцать минут.
– Теперь я знаю, что ты за человек, – говорила Мама, роняя слезы на свои голые коленки (результат последних дней, проведенных за укорачиванием платьев). Ты страшный человек! Ты обрадовался, что я уезжаю. Ты настолько обрадовался, что не вытерпел и побежал сказать ей, что я уезжаю. Мол, иди, любушка, иди скорей ко мне.
Проходящие мимо люди с чемоданами оглядывались на нас.
– Как ты не поймешь, что я спортсмен. Мне необходимо тренироваться. И на воде, и на земле.
– Ну вот что, спортсмен, – сказала Мама, вытирая слезы. – Из-за границы я не вернусь.
– Как это не вернешься? – удивился я.
– Так. Перейду в их подданство. Прощай! – Мама встала и направилась к Рису. – Прощай, мой сыночек, – сказала Мама, заливаясь слезами и торопливо целуя Риса. – Я тебе напишу.
– Ага, напиши… И жвачки пришли.
– Какой еще жвачки? – удивилась Мама.
– Ну, этой… жевательной резинки. У нас почти весь садик имеет, а я, как дурак, линолеум жую.
– Ты жуешь линолеум? – поразилась Мама. – Ты что, корова? Это только коровы жуют… как это? (Мама не была сильна в сельском хозяйстве). Пережевывают пищу.
В это время тепловоз загудел. Мама сунула Риса Бабушке и побежала к вагону.
– С дороги напишу!
Я трусил за Мамой следом.
– Послушай… Я тебе все расскажу… Я ездил в Барский заповедник…
– Теперь меня не интересует, где ты крутил шашни!
– Да не шашни! Я ездил… Послушай, глупо же ругаться перед отъездом. Приедешь – я тебе все расскажу. Знаешь, что я придумал!
– Меня это не волнует. Я серьезно не вернусь.
Мама вскочила в вагон. Поезд дернулся.
– Я ездил по поводу комнаты…
– Живите в ней на здоровье. Я найду себе мужа там.
Поезд шел уже быстро. Я бежал рядом с вагоном.
– Сейчас же позвоню в милицию – и тебя никуда не пустят!
