– Пустят! Я еду в такую страну, что пустят.
– В Болгарию?
– Не имеет значения!
Перрон кончился, и я побежал по усыпанной камнями земле.
– Боже мой, – Мама застонала и закрыла лицо руками. – Столько лет прожить с человеком…
Дальше я уже не слышал. Я споткнулся о какую-то шпалу и поехал юзом вслед за поездом.
– Деньги в вазочке, – донеслось до меня. – Не забывай закрывать балкон, когда уходишь!
Поезд ушел. Я встал и поплелся в скверик.
– Попрощался? – спросила Бабушка.
– Попрощался…
– Ты особо не расстраивайся, сынок, я сама была такая в молодости.
Это меня нисколько не утешило.
– Ну ладно, мы поехали. Барбарик поживет у нас это время.
– У вас?
– Ну да. – Бабушка смотрела на меня ясными глазами.
Итак, жена сбежала от меня, сына отбирают.
– Я его тебе сам привезу, – сказал я. – Сначала мы с ним съездим домой, соберем игрушки. Пусть побольше забирает с собой, я задыхаюсь среди этого хлама.
– Хорошо, – с готовностью согласилась Бабушка. Видно, она опасалась, что я опять начну произносить речь о дурном влиянии бабушек и дедушек на внуков.
– Итак, я жду, – сказала Бабушка.
– Жди, – сказал я.
И мы разъехались по домам.
Оставив Риса во дворе, я поднялся в квартиру, достал чемодан и побросал туда Рисовы предметы первой необходимости. Мои вещи уместились в рюкзаке.
Потом я набрал номер Бабушкиного телефона.
– Я вас слушаю, – сказала Бабушка начальственным голосом. Бабушка до сих пор не могла привыкнуть к мысли, что она частное лицо, а не крупный хозяйственный деятель.
– Я буду краток, – сказал я. – Мне надоело наблюдать, как из моего сына постепенно вырабатывается бездельник, хам и эгоист. Мне надоело также наблюдать…
– Сынок…
– Не перебивай. Я решил совершить похищение. Мы уезжаем с ним прямо сейчас, приблизительно на месяц. За месяц, конечно, трудно из хама сделать человека, но я попытаюсь. Разыскивать нас бесполезно. Наше убежище надежно законспирировано.
– Сынок…
– Не волнуйся. Он будет сыт и тепло одет. Еще раз прошу: не трать время попусту, не ищи нас. Через месяц мы вернемся сами. До свидания.
– Сынок, ты не пьяный?
Мне захотелось сказать что-нибудь приличествующее моменту.
– Пьян свободой. До свидания!
– Минутку! – закричала Бабушка. – Скажи хоть, куда вы едете. К сватам?
– Из огня да в полымя? – спросил я. – До свидания.
– Постой, дай трубку Барбарику. Я хочу с ним попрощаться.
Это была коварная военная хитрость, похлеще еще, чем с троянским конем. Я сразу раскусил ее.
– Барбарика уже нет, – сказал я с торжеством – Он в пути.
