– Как основание для подозрений и безотлагательного разбирательства, – продолжал холодным судейским тоном Федорин, – нам служит письменное признание одного из бывших подчиненных полковника Смолякова подъесаула Ступичева, который с раскаянием утверждает, что являлся орудием в руках своего начальства, приказавшего вывезти груз из здания Казначейства и укрыть его в тайном месте близ станции Берданосовка. Сами понимаете, ввиду занятия данной территории красными поиски схрона нами временно отодвинуты, но сама ситуация требует немедленного ареста подозреваемого и его возможных сообщников. – Федорин насмешливо выгнул тонкие губы. – А то как бы второй раз казачеству не лишиться своих ценностей.
Ивану Александровичу пришлось собрать все свои душевные силы. Он понимал, что выдвинутое обвинение рассчитано прежде всего на членов Временного Донского правительства, куда он, как занятый боевой работой, не входил, обеспокоенных полным отсутствием финансовой базы. Возможность моментального обретения огромных сумм напрочь убивала доверие и вдумчивый, взвешенный подход.
– Да, безусловно, обвинение в мой адрес допущено тяжелейшее, – спокойно, как бы продолжая выступление Федорина, заметил Смоляков. – Не отрицаю, действуя по заданию красных, подъесаул Ступичев воспользовался моим именем. Но, оставаясь в Новочеркасске, я и мои, как вы выразились, возможные сообщники, партизаны-чернецовцы, которых штаб Походного атамана позабыл предупредить о своей внезапной «передислокации», устроили санкционированное расследование. Хочу вас успокоить, господа, Ступичев успел вывезти только половину золота. А где другая половина, лучше спросить у полковника Федорина, который сам же ее и забрал. У меня есть свидетели, письменно подтвердившие сей факт. – Иван Александрович, даже не посмотрев в сторону посеревших оппонентов, передал бумагу полковнику Денисову.
– Чушь! – почти выкрикнул Федорин. – Вы все сфальсифицировали!
– Ну что вы, господин полковник, как можно, – миролюбиво продолжал Смоляков. – Я действовал с ведома и по указанию генерала Алексеева. А тайник Ступичева мои партизаны нашли. В нем не хватает одного ящика. Так что вы уж у подъесаула соблаговолите узнать, куда он ящик подевал. А вот вам и рапорт на имя Алексеева о ведении следствия. И вам, господин командующий Южной группой, и вам копия, уважаемые члены Донского правительства. А если кто-то захочет устроить суд офицерской чести, то есть и пакет от ротмистра Сорокина, который в Добровольческой армии отвечает за всю операцию. Вот, пожалуйста!
