– Здравствуй, – сказала она.
Обе с минуту разглядывали друг друга, и лица у обеих были глуповато-веселые.
– Ты чего смеешься? – звонким голосом спросила медсестра.
– А ты? – вопросом на вопрос ответила Зарема.
– Я? – всплеснула руками блондинка. – А мне всегда весело. Меня, когда поп крестил, сказал, что пупок не на месте и от этого много буду смеяться. А к вечеру знаешь как? Намотаешься за день как лошадь – с утками и клизмами. Поневоле засмеяться охота. Нельзя же все двадцать четыре часа ходить, как заводная машина, – она кивнула на показавшуюся в коридоре молчаливую пожилую сестру с птичьим лицом и прыснула в кулак. Та неодобрительно посмотрела в их сторону и скрылась. Зарема с радостным удивлением рассматривала розовощекую девушку, проникаясь к ней почему-то все большей симпатией.
– Знаешь что? – громко сказала блондинка. – Давай знакомиться. Я – Ильинская. А зовут меня Евгения. Можешь просто Женькой звать, не обижусь. Меня так многие здесь зовут: и раненые и здоровые. Ты артиста Игоря Ильинского знаешь?
– Ну да, – кивнула Зарема.
– Так он мне не отец и не дядя, – прыснула медсестра, – не брат и не сват, можешь успокоиться. Если бы было не так, я в этом госпитале не прозябала бы, будь уверена. Я сама по себе Ильинская. Поняла? – И она опять на весь холл бесцеремонно расхохоталась. От ее веселой болтовни у Заремы стало теплее на душе. Она протянула девушке руку и охотно ответила:
– А я – Магомедова. Зарема. Можешь и меня попросту Заремой звать. Или Зарой, если захочешь.
Женя Ильинская одобрительно закивала головой.
– Знаю. Ты оружейница из штурмового полка. Своего командира сюда привезла. Старшего лейтенанта Демина.
– Да, да, Женя, – обрадованно закивала головой Зарема. – А ты его видела?
– Как же. Во время операции несколько раз в палату заходила. Инструменты кипятила, бинты подавала. Он у тебя красивый.
– Кто? – машинально спросила Зарема.
– Старший лейтенант.
– Да, – согласилась Зара восторженно, – красивый. Это ты правильно подметила.
Ильинская толкнула Магомедову в бок, и голубые ее глазки стали двумя щелочками.
– А ты не боишься, что я его отобью? – вдруг спросила она. Зареме от этой бестактной на первый взгляд шутки стало весело.
– Нет, – ответила она, улыбаясь, – не боюсь.
– Почему?
– Люблю я его очень сильно.
У медсестры высоко подпрыгнули брови.
– Серьезно, – подтвердила Зарема, чем привела свою новую знакомую в страшный восторг.
– Ох, как здорово, когда у людей серьезное! – воскликнула Женя. – Серьезное – это же клятвы на верность. До гроба, рыцарские поступки, ревность. У меня никогда не было такого.
