– Спрашивай у бога, – обернулся я к Краалю.
Он разинул рот, но не издал ни звука. Большинство охотников уже поднялись на ноги, вглядываясь в наполнивший каменную чашу мрак. Мне было чуточку совестно за подобное надувательство. Я понимал, что беспринципный человек может заставить «бога» сказать что ему заблагорассудится. В грядущие времена оракулы и провидцы будут прибегать к подобным фокусам, чтобы воздействовать на верующих. Мне еще предстоит за это ответить.
Но в тот момент мне было крайне необходимо, чтобы Крааль принял идею объединения двух племен.
К моему изумлению, заговорить решился Нох. Голос его чуточку дрожал от волнения, когда он прокричал скале:
– О вещающий бог, будет ли правильно, если наше племя объединится с племенем Крааля?
– …с племенем Крааля?
И опять тишина. Ни шепота ветерка. Даже сверчки примолкли.
Затем снова зазвучал шепот:
– Сильнее ли двое, чем один? Сильнее ли двадцать, чем десять? Мудро стать сильнее.
– Значит, надо объединить наши племена? – Ноху нужен был определенный ответ, а не божественные метафоры.
В ответ раздалось долгое, раскатистое:
– Да-а-а-а-а…
– Под чьим началом? – К Краалю наконец вернулся голос.
– …чьим началом? Вождь большего из двух племен должен стать вождем всего племени. Охотник Крааль с нынешней ночи и впредь да зовется вождем Краалем.
– А как же Орион? – не унимался Нох.
– …Орион? – подхватило эхо. – Орион недолго пробудет среди вас, – услышали мы. – Ему предстоят иные дела, иные свершения.
Мое удовольствие от того, что удалось подтолкнуть Крааля и остальных к правильному решению, бесследно развеялось. Аня говорила чистейшую правду. Долго нам задерживаться нельзя. Нас ждут иные дела.
У меня на глазах Крааль с Нохом обнялись, и на лицах окружающих засветилось явное облегчение от сознания, что драться не придется. Правда, неизвестно, как женщины отнесутся к сближению с чужаками, но это меня не очень-то и волновало. Главное заключалось в другом – я все-таки заставил этих людей сделать первый шаг к организованному сопротивлению против Сетха и его рептилий. Но это был лишь первый шаг, крохотный шажок, и грандиозность задачи, которую предстояло решить, легла на мои плечи тяжким бременем ответственности за весь мир.
Я пробрался в нашу с Аней пещеру, чувствуя себя выжатым до капли. Луна закатилась, а на смену ей над вершинами деревьев взошла кровавая звезда, которая зловеще взирала на меня и еще более подавляла мой дух.
Когда я вполз в пещеру и рухнул на убогое ложе из веток и шкур, Аня еще была полна радостного возбуждения.
