Загон | страница 70
– Ничего страшного. Давайте знакомиться.
– Лена, – представилась рыжая.
Ей, в отличие от подруги, поправлять было нечего, поэтому соски так и остались торчать сквозь редкую вязку майки.
– Гертруда, – сказала брюнетка. Имя, как и голос, Андрею что-то напоминало – что-то абстрактное и до крайности расплывчатое.
– Вы не на башню едете? – спросила Лена.
– Да, на смотровую башню, – сказал Илья. – Хочу друзьям Москву показать.
– И мы туда же. А откуда ваши друзья?
– Из Гамбурга, – быстро ответил Илья. – Они здесь впервые.
– Почему Гамбург? – буркнул Андрей.
– Я там сидел, – процедил Илья. – Замечательный город, – сказал он девушкам. – Музеев много. И пива.
– Значит, вы наставники? – спросила Гертруда. – Любопытно… Андрей, неужели и вы наставник? Вот не поверю. У вас такое доброе лицо…
Андрей вздохнул, при этом у него в горле послышались тонкие хрипы. В груди все перехватило, в животе тоже. Андрея никогда не называли на «вы», и то обстоятельство, что ему пришлось увидеть тонкую полоску ткани, врезавшуюся глубоко в тело, ставило его с девушкой на новый, более интимный уровень общения. Во всяком случае, так он это понимал.
Гертруде было лет двадцать пять – двадцать семь. Она была брюнеткой, но не жгучей, – к цыганскому типу Андрей испытывал недоверие.
– Что же, наставник должен быть злым? – выговорил Андрей, справляясь с нервной икотой.
– Не злым, а строгим.
– Не обязательно. Я ведь не полицейский, не дознаватель. Моя задача – расширить кругозор подопечного, повысить его интеллект-статус. Насколько это возможно, разумеется. И, очень вас прошу, не называйте их черами. Они люди – как я и как вы.
– Слушай, а хорошо! – потряс головой Вадик. – Хорошо сказал!
Андрею и самому понравилось. Он и не думал, что способен так… «формулировать», что ли? Да, формулировать. Не такое уж мудреное слово.
К смотровой башне автобус подъезжал по спирали и на протяжении трех кругов ее ствол оставался у Андрея за спиной. Для него башня вынырнула внезапно – если километровое сооружение может откуда-то выныривать, – загородила полнеба, проглотила автобус черной тенью и сплющила пассажиров своим величием.
Вход, как и проезд на общественном транспорте, стоил семь кредит-пунктов. Андрей рассчитался за троих – Лена и Гертруда платили сами – и зашел вместе со всеми в цилиндрическую кабину лифта.
«И еще обратная дорога, – сокрушенно отметил он. – Итого – шестьдесят три крепа».
Андрею было обидно. Он полагал, что кого-то осчастливил, на самом же деле его сбережения оказались пшиком. Подарил друзьям карточку, а что на ней останется? Еще по бутерброду, то да се – вот и весь День Единения, вот и все его деньги. Может, после кино на лимонад хватит. А может, и не хватит уже.