На экране любовью сейчас занимались две парочки одновременно.
Свистун заметил, что у него стоит, и это настроило его на грустный лад. Так что он побыстрей ушел отсюда, пробрался под дождем на стоянку «Милорда», залез в свой «шевроле», поехал домой и попытался заснуть.
Солнце светило сквозь туман над холмами. Снизу, навстречу его лучам, поднимался дым цвета табачной жвачки. Сквозь пелену дождя и тумана пробился один-единственный луч, как палец, случайно проткнувший покров, за которым скрывается пустота.
Кейп поднял трубку, не дожидаясь, пока отзвенит первый звонок. Это вновь был Буркхард.
– Еще какие-нибудь новости? – после обмена приветствиями спросил Кейп.
– И да, и нет, – ответил Буркхард.
– Женское тело уже осмотрели?
– Голова у нее отсутствует – что верно, то верно.
Кейп промолчал. Просто подвесил в разговоре, подобно камню на ниточке, молчание.
– Тело женщины азиатского происхождения в возрасте между двадцатью и двадцатью пятью. Возможно, это вьетнамка, – сказал Буркхард.
– С чего вы взяли?
– Ну, кое-что мы в таких вещах понимаем. У японок дрябловатая кожа. У кореянок толстоваты ноги в коленях. У китаянок плоскостопие и вдобавок большая задница. А у этой женщины кожа была прямо-таки жемчужной.
Далеко не каждый способен с таким восхищением говорить о мертвом теле, подумал Кейп.
– Умерла она уже давно.
Лежалый труп. Ничего себе.
– Должно быть, была сайгонской проституткой. У нее соответствующая татуировка на бедрах.
– Какая именно?
– Изображение бабочки.
– Часто попадались такие?
– Достаточно часто.
– Ее забрали из морга?
– На пальце ноги вроде бы был номерок. След остался, а самого номерка нет.
– Картотеку уже просматривали?
– Я как раз звоню из морга, – ответил Буркхард. – Ничего, что соответствовало бы описанию.
– А вьетнамки-то там живут?
– Есть несколько.
– Наверняка кто-нибудь должен хоть что-то про нее знать.
– Люди еще на службу даже не вышли. Наберитесь терпения. А вам ничего не хочется рассказать мне, Уолтер?
– О чем?
– Вот и я спрашиваю: о чем?
– Я всего лишь болельщик, Билл. Иногда лею о том, что не стал полицейским.
– Нам хреново платят, Уолтер. Так что, став миллионером, вы сделали правильный выбор.
