— Как, и все?!.. - неизвестно, что у уткоженщины открылось шире - рот или глаза.
— И верно ведь… Ай, да старик! Ай, да затейник! А ну, еще загадай!
— Да легко! - Зимарь вошел в азарт. - Четыре четырки, две растопырки, третий - вертун.
— С… сдаюсь!
— Корова!
— А еще! - тут не на шутку разохотилась и Матрена.
— Стоит копна посреди двора, спереди вилы, сзади метла!
— Сдаюсь!
— Корова!
— Еще!
— Стоит сноха, ноги развела, всех кормит, сама не ест.
— Корова?
— Соха!
— Еще!
— Скоро ест, мелко жует, сама не глотает, и другим не дает!
— Соха?
— Пила! Шла свинья сквозь быка по железному следку, хвост смолевой!
— Н-не знаю!
— Иголкой сапоги тачают!
— Еще!
— На ямке, ямке, сто ямок с приямком!
— Еще!
— Наперсток! А нут-ко, эту загадку отгани! Пошел я по тух-тухту, взял с собой тав-тавту, нашел на храп-тахту; кабы да не тав-тавта, съела б меня храп-тахта!
— Ну, ты даешь, старик! Это даже не выговорить!
— Пошел я по лошадь, взял с собой собаку, нашел на медведицу, пава!..
— А ну, еще давай!
Расслабившись на покрытой жесткими перьями, без устали под ними двигающейся спине дивовища, Иван и Агафон с улыбками наблюдали за дуэтом Матрены и Зимаря.
За кормой их вошедшего в раж игромании судна пенился белый след от мощных утиных лап, а на противоположном берегу, который становился все ближе и четче с каждой минутой, уже ясно просматривались невысокие горы, покрытые полураздетым лесом, прибрежные в ржавой листве кусты, следы на песке и дымки среди деревьев - совсем недалеко от берега. Значит, Матрена не обманула, и там действительно живут люди, у которых можно будет привести себя в порядок, купить коней, теплую одежду и припасы, спросить дорогу и оставить деда Зимаря. Может, найдутся у него там родственники, или хотя бы вспомнит его кто-нибудь. Да если даже и нет - не тащить же старика с собой, пока его кто-нибудь не признает.
Или не убьет.
А тем временем загадочный поединок, уже давно перешедший в добивание безоговорочно поверженного противника, был в самом разгаре. -…Сидит баба на юру, ноги свесила в реку!
— Сдаюсь!
— Мельница!
— Дальше!
— Пять братьев в одном доме прижались!
— Сдаюсь!
— Рукавичка!
— Дальше!
— Живой мертвого бьет, мертвый во всю голову ревет!
Пауза.
И, тут же, с радостью неописуемой:
— А-а-а-а!!! Наконец-то!!! Это я знаю!!! Это сержант умруна своего бьет! Ну, старикан, держись - купаться будем!
И, не вступая более в переговоры, Матрена нырнула.
— Ох-х-х-х!!!..
— Тьф-фу-у-у-у!..
— Ах, ты!!!..
Все трое вынырнули из обжигающе-холодной осенней воды и заотфыркивались.
