– Да? – Насмешка и презрение послышались в ответ. – Тогда тебе просто не повезло, старик.
– Невезение часть моей жизни. Видишь, как она искалечила меня.
– И где тебе снесло половину башки?
– Войны… Жестокие корпоративные войны… – Он судорожно закашлялся. – Я был молод и безрассуден. Знаешь, только потеряв что-то, начинаешь понимать: жизнь дается лишь раз…
– Не пытайся меня разжалобить. Пусть ты слеп и дряхл, но это не смягчит твоей участи. Убейте его. – Отдал он резкий не терпящий возражений приказ вооруженным людям, толпившимся за его спиной.
– Я хочу сказать тебе напоследок. – Голос старика внезапно окреп.
– Что? – Главарь банды, контролирующей заброшенный подземный завод, обернулся. – Ну?
– Хочу чтобы ты знал: меня зовут Эрни. Эрни Рорих.
– Зачем мне знать твое имя?
– Так, к сведению. – Пожал плечами старик, открывая глаза. Тусклый свет плафона упал на миниатюрную видеокамеру, затаившуюся в правой глазнице Рориха. Одновременно с этим разгладились черты его лица, старик будто стряхнул с себя личину дряхлости, и вдруг добавил, ровным, уверенным голосом:
– Твой бизнес закончен, Сайлон. У меня достаточно доказательств, чтобы упрятать тебя вместе с этими парнями за решетку, лет эдак на тридцать. Незаконное предпринимательство, изготовление и торговля оружием, использование законсервированного оборудования, принадлежащего государству, я уже не говорю о систематической неуплате налогов. Вся твоя подноготная тут. – Он ласково провел рукой по протезу, заменяющему половину черепной коробки. – Знаешь, очень удобно, когда в голове есть и мозги и компьютер.
– Сейчас я тебе вышибу и то и другое! – Прорычал Сайлон, приходя в себя от изумления, граничащего с шоком.
Первый испуг прошел, пусть этот оборотень помолодел лет на тридцать, но он по-прежнему сидел, привалившись к стене, под прицелом дюжины импульсных штурмовых автоматов системы «Гервет». Сейчас его изрешетят, нашпигуют пулями, и вряд ли он успеет сделать хотя бы движение.
– Убейте его! – Повторил Сайлон, сделав шаг в сторону.
Рорих улыбнулся.
Обманчивая физическая немощь, рваная одежда, пара полос грязи, испачкавшей пеноплоть щеки, – все это продолжало воздействовать на противника, внушая: старик не опасен, он скорее блефует, чем говорит всерьез, ну какой из него, к Фрайгу, блюститель закона, да и где, на каком уровне заброшенных подземных коммуникаций, оставшихся со времен Земного Альянса, слово «закон» теряет свой смысл, превращаясь не более чем в пустой звук?
