— Довольно! — воскликнул ланиста, поднимаясь из-за стола.
Бой моментально прекратился.
— Отдайте мечи.
Нелюди протянули оружие стражникам и обменялись уважительными взглядами. Каждый из них выполнил приказ и показал то, на что способен. Способности каждого заслуживали уважения.
— Убедительно, — довольным голосом произнёс Луций. — Так ты хотел за него три сотни золотых?
Меро задумчиво почесал переносицу.
— Три больших сотни. Ты сам видишь и понимаешь, благородный Луций, что Шипучка стоит больше. Но раз уж я сам назвал эту цену, то пусть так и будет. Не пристало наёмнику не быть хозяином своего слова.
— Мудро, — ланиста поднялся. — Я покупаю твоего ящера за три сотни ауреусов. Марке подготовит до завтрашнего обеда деньги и необходимые документы. Это тебя устроит?
— Вполне.
Луций подошел к перилам веранды.
— Тхор, этот ящер будет новым гладиатором. Отведи его на двор нечек.
— Да, мой господин! — огр, прижав руку к сердцу, низко поклонился, а потом коротко бросил недавнему сопернику: — Иди за мной.
Сауриал повернулся одиноко стоящему в углу дворика пареньку, напоследок прошипел что-то ободряющее и потопал вслед за зеленокожим проводником в дальние ворота прочь со двора. Вслед за ними двинулся Клюнс и двое стражников. Ещё двое остались присматривать за мальчишками.
— Ну, а что может твой малыш? — поинтересовался Луций, снова опускаясь на стул и провожая взглядом удаляющегося в сопровождении Тхора и стражников Шипучку.
— Здесь представления не обещаю. Волчонок немного умеет драться без оружия и немного — с палкой. Пожалуй, всё.
— Маловато, — разочаровано протянул ланиста. — Хотя, немного — понятие растяжимое.
— Но даже за пределами Толиники известно, что в школе Ксантия из детей воспитывают воинов-гладиаторов.
— Дети детям рознь…
— В Альдабре мне чуть не пришлось платить за него штраф: он там побил в невольничьем бараке каких-то мальчишек, постарше себя. Четверых или пятерых, уж не помню.
— Хорошо, очень хорошо, — одобрительно кивнул моррит. — Ещё что-нибудь?
— Увы, это всё. Но и цена невелика: две с половиной дюжины ауреусов.
— И вправду, не очень много. Что так?
— Я и на ящере неплохо заработал.
Ланиста потянулся за патерой, но обнаружил, что чаша пуста.
— Атрэ, бездельник. Живо вина!
Перепуганный подросток торопливо принялся разливать в патеры господ вино, тут же разбавляя его водой. Луций терпеливо ждал, пока раб наполнит все четыре чаши, лишь после этого отхлебнул, закушал изюмом и продолжил беседу.
