Увидеть в замке инквизиторов эльфийку даже в оковах и колодках было бы неординарным событием. А уж гордо шествующую в сопровождении почтительного инквизитора — делом вообще невозможным. Нурлакатам даже испугался, не заснул ли он или не сошел с ума. И только пребольно ущипнув себя за ягодицу, маг успокоился: чувства его не обманывали. В Вальдском замке и вправду завелась самая настоящая эльфийка, сумевшая каким-то образом обеспечить себе покровительство его мрачных хозяев.
Попытки представить себе, как же это нечка сумела обратить на свою сторону самых злейших своих врагов, несколько отвлекли чародея от волнения за собственную участь. Но стоило лишь только юному инквизитору пригласить посетителя в кабинет отца Сучапарека, как страх обрушился на мага с новой силой. Руки и ноги сделались словно набитые старым тряпьём, во рту пересохло, изнутри Нурлакатама била мелкая дрожь. На негнущихся ногах он прошел через приёмную и вступил в святая святых замка: кабинет Верховного Инквизитора.
Ему уже приходилось здесь бывать: когда он только прибыл в Толу, тогдашний Верховный Инквизитор, отец Кралик, удостоил молодого мага, находящего под особым покровительством Императора, непродолжительной аудиенции. С тех пор, хотя у кабинета давно уже появился другой хозяин, здесь мало что изменилось. Разве что поменялись драпирующие стены гобелены, да вместо простенькой деревянной люстры, напоминавшей тележное колесо, новый хозяин обзавёлся модным паникадилом местных мастеров-литейщиков, пару вёсен назад взявшихся отливать большие фигурные поделки для дворцов знати и домов богатых людей. Как слышал Нурлакатам, заказами литейщиков не очень баловали: это до Катастрофы люстру мог заказать себе всякий преуспевающий купец, ныне же денег на столь сложную работу хватало только у немногих.
— Проходи, Нурлакатам, присаживайся, — гостеприимно предложил хозяин кабинета.
Маг старательно улыбнулся, с сожалением понимая, что улыбка получилась вымученной и фальшивой до невозможности.
— Благодарю, отец мой. Я пришёл по твоему зову, как и подобает верному слуге Императора.
Императора чародей упомянул неслучайно: не мешало лишний раз напомнить инквизиторам о своём статусе. Всё-таки "особое покровительство" давало младшему гражданину изрядные преимущества, особенно когда дело шло о судебных разбирательствах: такой человек имел право требовать суда Императорского наместника.
— Похвально, сын мой, очень похвально, — по непроницаемому лицу отца Сучапарека было невозможно прочитать, какие чувства он испытывает к собеседнику на самом деле. — Законопослушные граждане — прочная опора трона божественного Императора Кайла, да продлят боги его дни, а так же и Инквизиции. Император — наместник богов на земле, а мы — их скромные слуги, а значит — верные слуги самого Императора.
