— Это был не черт. Это дым.
— А не Маврик? — с сомнением спросил Кико.
— При чем тут Маврик?
— Потому что он черный.
Витора зачерпнула совком уголь и бросила его на пламя, оно начало бледнеть и оседать, а угли краснели и распалялись. Интерес детей иссякал. Витора кончила загружать топку и закрыла дверцы. Кико спросил у Хуана:
— А у черта есть крылья, Хуан?
— А как же.
— И он летит быстро-быстро?
— Ага.
— И если я буду плохо себя вести, черт прилетит за мной и унесет в ад?
— Конечно.
— А у черта есть рога?
— Есть.
— А дудушка?
Хуан удивленно пожал плечами.
— Понятия не имею, — признался он.
Витора орудовала у плиты; на одной конфорке стояла алюминиевая кастрюля, из нее шел пар; Витора поставила на большую конфорку другую кастрюлю, и тут постучали в дверь. Вито слегка повернула голову.
— Открой, Кико, — сказала она. — Это Доми.
Хуан бросился к двери. Кико завопил:
— Мне сказали открыть!
Витора добавила:
— И скажи «добрый день, Доми».
Оба мальчика, отталкивая друг друга, возились у дверей, и, когда Доми, в пальто с поднятым воротником, наконец переступила порог, Кико поздоровался:
— Добрый день, Доми.
Старуха проворчала:
— А Севе еще нет?
— Ни слуху, ни духу, — откликнулась Витора.
— Устроила себе каникулы, — сердито пробормотала старуха и добавила: — Вот собачья погодка, чтоб ее…
Нос и скулы у нее покраснели. Она стянула с себя пальто. Кико дергал ее за платье и повторял:
— Собачья? Почему собачья? Где собака, Доми?
— Отстань ты от меня, — раздраженно сказала Доми. — Что за мальчишка! Слова при нем нельзя сказать.
Она прошла в гладильную, повесила пальто в один из красных шкафов и вернулась на кухню. Показав большим пальцем через плечо на дверь, ведущую в комнаты, она спросила у Виторы:
— Наша-то оса здесь?
— Спрашиваете.
Задрав белокурую головку к потолку и крутя ею по сторонам, Кико тут же встрял в разговор:
— Где, где оса, Доми?
— Да замолчишь ли ты наконец!
На кухню ворвался халат в красных и зеленых цветах. Доми тут же приняла удрученный вид; она изо всех сил зажмурилась, и в уголке каждого глаза навернулось по слезинке. Мамино лицо смягчилось.
— Что-нибудь случилось, Доми?
Старуха вздохнула:
— Что может случиться, сеньора? Все как обычно.
— Его забрали?
— Хотели, да места не оказалось.
— Нет мест?
— Верно говорит мой Пепе: нынче даже в сумасшедший дом можно попасть только по знакомству.
Она тяжело вздохнула, и слезинка наконец скатилась по ее щеке, застряла в уголке губ, и Доми смахнула ее тыльной стороной руки. Кико, стоявший рядом, поднял к ней лицо и сказал:
