– Но, наверное, ни к чему ее открывать, пока не зажгут жаровню и факел, заметил Геррак, взглянув на Джима.
– Вы правы, милорд, – ответил Джим, чувствуя, что у него гора с плеч свалилась. – Вы превосходно все устроили. Лучших условий для раненого и быть не может. Будьте любезны приказать, чтобы принесли жаровню и лучин для факела.
Геррак кивнул, прикрыл маленькую железную дверку и снова повернулся к выходу.
– Алан! – позвал он, почти не повышая голоса, однако благодаря особым вокальным способностям, свойственным всем де Мерам, этот зов мог пробить даже каменную стену.
Ответа не последовало. Геррак пробормотал что-то весьма похожее на ругательство.
– Хо! – крикнул он уже во всю мощь своего чудовищного голоса. – Кто-нибудь – сюда!
Он подождал несколько секунд, но в ответ не раздалось ни звука.
– Пойду распоряжусь сам! – проворчал он. – Подождите меня. Я сейчас вернусь.
Он исчез за дверью.
– Милорд, – почти официально обратился к Джиму Дэффид. – Не мое дело давать советы магу. Но у Брайена уже дважды дрогнули веки. Он скоро придет в сознание, а моя бабушка говорила, что человек, потерявший много крови, должен как можно больше пить. Не принести ли мне вина для Брайена?
– Нет, не вина, – поспешно сказал Джим. – Воды… Нет, местная вода тоже не годится. Слабого пива, и побольше.
– Сдается мне, – неуверенно заметил Дэффид, – что Брайен предпочел бы вино.
– Он может предпочитать что угодно, черт побери! – рявкнул Джим. – Слабого пива!
– Да, милорд, – ответил Дэффид и вышел.
Оставшись наедине с Брайеном, Джим заметил, что у его друга уже в третий раз, если верить лучнику, затрепетали веки. Джим потрогал плотную повязку на ране. Ткань была мокрой, но похоже, кровь все-таки остановилась. Однако предстояло сделать еще кое-что и как можно скорее, даже под угрозой нового кровотечения.
В четырнадцатом веке бактерицидные средства не употреблялись, за исключением, быть может, одного, известного с незапамятных времен.
Человеческая моча прекрасно промывала раны и способствовала их заживлению.
Джим был рад, что может совершить эту процедуру без свидетелей. Действительно, аммиак и другие вещества, содержащиеся в моче, обладают бактерицидным действием. Однако хорошо, что Брайен еще был без сознания. Попав на такую открытую рану, моча вызвала бы ужасную, жгучую боль.
Сняв с Брайена все еще остававшуюся на нем нижнюю одежду, Джим развязал кожаный пояс собственных штанов. Лишь после этого он решился развязать повязку на груди Брайена и снять ткань, прикрывавшую рану. Джим сделал это чрезвычайно осторожно, и, хотя по всей поверхности раны снова выступила кровь, она уже не лилась ручьем, лишь медленно сочилась.
