– Прикройте чем-нибудь лицо, – сказал я, – сейчас полетят осколки.
Женщина закрыла лицо руками. Я подбросил одеяло вверх, и оно повисло на круглом карнизе для занавески. Ткань тут же дрогнула, и в ней образовалась дыра.
Я осмотрелся. Задняя дверь была заперта, окно занавешено. В кладовой не было ни окон, ни дверей. Теперь стрелок не мог заглянуть в дом. Во всяком случае, я надеялся на это. Оставалось закрыть чем-нибудь второе окно, однако я хотел иметь возможность хотя бы с одной стороны дома выглядывать наружу.
– Могу я теперь встать? – спросила Мадлон.
– Нет еще.
И тут мне в голову пришла идея.
– Снимите-ка свой халат.
Она подняла голову и холодно посмотрела на меня:
– Вы не придумали ничего лучше?
– У вас ведь под халатом что-то есть?
– Да, пижама.
– Снимите халат и бросьте мне.
Она пожала плечами и сняла халат. Пижама была синяя, с широкими рукавами. Я подполз к подоконнику, встал сбоку и набросил халат на карниз над окном. Он был достаточно прозрачен, и через него я мог видеть лужайку.
– Так, – сказал я, – теперь ему у нас ничего не разглядеть.
Мадлон встала:
– Так что же делать?
– Понятия не имею.
Я вынул из пиджака пистолет и взглянул на обойму. Там было только два патрона.
– Но здесь мы не можем оставаться! – заявила она.
– А что вы предлагаете?
Я сунул пистолет за пояс, достал сигареты и угостил Мадлон.
Мы сели за стол. Со своего места я наблюдал за лужайкой.
Положение наше было, конечно, хуже некуда, но у меня уже созревал план. Все зависело от того, есть ли у Мадлон деньги или нет, а я был уверен, что есть. Нет смысла ломать себе голову над тем, кто убил Батлера: она, или тот мужчина, который в нас стрелял, или оба вместе. Я даже начал восхищаться этим холодным интеллектом, скрывающимся за красивым лицом, и мне стало ясно, что, как только ее муж был убит – причем не важно кем, – она завладела деньгами.
– Вы пользуетесь большим успехом, – заметил я. – Все стремятся к вам: и я, и тот стрелок снаружи, и добрая сотня полицейских. – Я выпустил кольцо дыма. – Не знаю, есть ли смысл делать предложение женщине, окруженной столькими поклонниками.
– Что за предложение? – Она выгнула бровь.
– Нет, пожалуй, это действительно бессмысленно, – продолжал я. – Совершенно бессмысленно, если у вас нет денег.
Она покачала головой:
– Прекратите говорить о деньгах. Видимо, вы все же не можете понять, что я скорее пойду в ад, чем отдам Диане Джеймс хотя бы цент.
Я положил сигарету и пристально посмотрел на нее.
