– Есть. Ну и что?
– Вы можете легко проверить, говорю ли я правду. Новости передаются каждый час.
– Хорошо. Я включу радио, – сказала она.
Мадлон взяла сумку и пошла к двери.
Я кинулся за ней. Она стояла на веранде, искала в сумочке ключи и озиралась по сторонам.
– Подождите! – крикнул я.
Но она не обратила на меня внимания. Тогда-то это и произошло.
Сумка вылетела из ее руки, словно подхваченная порывом ветра. Мадлон вздрогнула и проследила, как сумка пролетела метра два и шлепнулась на веранду. Что-то ударило в стену дома.
Мадлон словно окаменела.
Я же сразу сообразил, что это был выстрел из карабина и что стрелок должен был находиться на другом конце лужайки, на расстоянии примерно двухсот метров.
Я подбежал к Мадлон, схватил ее, втащил в дверь и швырнул на пол. И в тот же миг со стола сорвалась кофейная чашка и разлетелась над нами на мелкие осколки.
Я оттащил Мадлон подальше от входа, ногой захлопнул дверь, и тут же пуля пробила филенку и сбила со стены сковородку, висевшую на гвозде.
Все стихло, слышно было только учащенное дыхание Мадлон. Мы лежали на полу, наши лица почти соприкасались. В ее глазах появился страх.
– Вам достаточно доказательств? – Я встал на колени.
Она попыталась сесть. Ее щеки были в пыли, а из маленькой ранки на шее, задетой осколком, сочилась кровь.
– Оставайтесь тут, – сказал я.
Я подполз к окну и осторожно выглянул из-за рамы. На освещенной солнцем лужайке никого не было. Но где-то дальше, на опушке леса, должен был сидеть в засаде тот тип со своим карабином.
Вероятно, он не решался подойти ближе. По крайней мере, до наступления темноты.
– Идиот проклятый! – воскликнула она и стремительно поднялась с пола.
Я молча прыгнул, схватил ее за талию и вместе с ней бросился на пол. В тот же момент оконное стекло покрылось паутиной трещин, а в центре появилась дырка.
– Что это значит? – возмутилась Мадлон. – Вы с ума сошли?
Она лежала рядом со мной, и я обнимал ее, словно красивую дикую кошку. Освободив руку, я снял осколок стекла с халата, поднес к ее лицу и отбросил. Она широко открыла глаза и, кажется, наконец поняла, в чем дело.
– Ах! – воскликнула она.
– Если вы хотите быть мишенью, то сначала скажите, где находятся деньги. Вам они больше не потребуются.
– Что же делать? – растерянно спросила она.
– Многое, если вы снова не попытаетесь выкинуть какую-нибудь глупость. Будете теперь сидеть на месте?
–Да.
– Хорошо.
Я пополз в спальню, сдернул с кровати два одеяла, одним занавесил там окно, а с другим вернулся и встал у разбитого проема.
