Бренн расхохотался:
— Кто сказал, что я собираюсь с ней воевать?
На правой руке Бренн носил перстень с огромным необработанным камнем. Его грань была такой острой, что ею можно было царапать дерево. Бренн провел тыльной стороной руки по щеке царевны. Алая полоска взбухла на матовой коже. Девушка отшатнулась и прошептала:
— Пощади моего отца, доблестный воин, я сделаю все, что ты хочешь.
Бренн довольно оскалился и прошипел:
— Всем бы нашим врагам таких любящих дочерей!
Неожиданно, выхватив свой меч, он развернулся и снес голову Сегину. Царевна вскрикнула и застонала, бессильно повиснув в руках Рикка.
— Твой отец умер самой легкой смертью из всех, которые я мог бы ему предложить, — почти ласково произнес Брени и слизал кровь с щеки царевны, — Я рассчитываю на твою благодарность за мою доброту. Теперь я ваш законныЙ правитель! — крикнул Бренн немногочисленным оставшимся в живых аллоброгам, жмуiцимся к стенам своей поверженной крепости.
Даже черная ночь была рада согреться в пламени костров. Под нестройное, но зато громкое пение гуляла, не зная удержу, дикая свадьба. Стол ломился от еды, которую без устали готовили новые рабы. Толстая стряпуха Тара не отходила от котлов с бурлящим варевом. Один из этих страшных витязей с размалеванным синей краской лицом, узнав, что она готовила для убитого царька еду, пообещал оставить ее в живых, если она угодит вкусам захватчиков. Плача от страха, Тара, несмотря на почтенный возраст, суетилась вокруг котлов, зорко следя за своими помощниками. Таре очень хотелось жить. Она лично подносила Рикку еду, с надеждой заглядывал в глаза усатому обжоре.
Харт пил, подначиваемый Гером, который, несмотря на количество принятой жидкости, все еще отлично держался, обнимая одной рукой Харта, другой пышненькую, как булочка, женщину, доставшуюся ему при дележе добычи вместе с другим хламом.
Бренн, смыв с себя кровь и грязь битвы, переоделся в чистую одежду, найденную в доме Сегина, и сидел теперь за пиршественным столом, увешанный украшениями царя. На его голову был водружен обруч с немыслимыми по размерам драгоценными камнями. Конечно, потом Белин отберет у брата эту царскую корону, но здесь можно было позволить себе все. Таким же нарядным выглядел и Рикк, сидевший по правую руку от брата и с завистью поглядывавший на его невесту. Впрочем, с не меньшим интересом он смотрел и в сторону Харта с Гером, где собралась веселая компания, явно предпочитавшая обществу принца кувшины с горячительным напитком. Бренн, не в пример Геру, пил мало и даже когда был весел, от его веселья веяло холодом, словно из могилы. И хотя Рикк был предан своему брату, незамысловатое общество Гера Огненной Головы и Харта, прослывшего среди бойцов знатным рассказчиком, было ему больше по душе. Слева от Бренна сидела, не шевелясь, в оцепенении его невеста. Царевна ни разу не решилась даже поднять глаза на предводителя дикарей, убившего ее отца. А Бренн насмешливо разглядывал красавицу и, кривя губы, склонялся к ней и шептал ей на ушко шутки, от которых у девушки пробегали мурашки по спине.
