— Что будем делать? — через какое-то время спросила она.
— Неторопливо собираемся и отправляемся в Италию.
— Почему в Италию?
— Потому что оттуда ближе к Германии. Можно будет обновить багаж слухов.
Девушка склонила голову набок и частым гребнем, купленным накануне в ближайшем селении, принялась расчесывать волосы. Густые пряди цвета мокрой змеиной кожи в свете костра скоро заблестели, как дорогой шелк. Хоть и одетая в самое простое платье, она выглядела изящной, как дочь короля, и прелестной, как мечты юного рыцаря.
— Ты уверен, что слухи верны? — проговорила она, помолчав.
— Насчет судьбы короля? Увы. Кажется, все так и есть, как говорят.
— Но как такое могло случиться? Как можно взять в плен короля самого могущественного королевства Европы, если он посреди своего войска…
— А он не находился посреди войска. В том-то и дело. Помнишь его поведение во время путешествия по Италии?
— Конечно, помню.
— Тогда ему повезло. Но, должно быть, государь решил, что ему будет везти до смертного часа. И в результате оказался в плену.
Девушка смотрела на своего спутника с тревогой.
— И что ты собираешься делать?
— Сперва надо выяснить, что именно произошло. Кто предал короля, если его кто-нибудь предал. Куда и как его увезли. И кому это выгодно.
— Ну и как же ты будешь это узнавать?
Дик неотрывно смотрел на огонь. В оранжевом свете черты его лица обострились, словно осунулись от усталости или горя, губы сжались. На самом деле никакого горя он не испытывал — только решимость.
— Кое-что я уже узнал, — сказал он.
Два месяца понадобилось гонцу, чтобы из французского графства Нормандия добраться до Кипра с известиями, предназначенными королю Английскому. Командор тамплиеров, обосновавшийся в лефкосийском замке, потребовал гонца к себе и беседовал с ним больше часа. Хотя все это время оба угощались лучшим кипрским мавроном, гонец стойко держал при себе свои тайны. Он пересказал тамплиеру только те французские и английские новости, которые в Европе давно были известны всем. Командор, не так давно благополучно уморивший Исаака Комшша, бывшего императора Кипра, а потому чувствовавший себя совершенно свободным от дел, решил вместе с гонцом «прогуляться» в Сирию.
Ему хотелось увидеть выражение лица короля Ричарда.
Выражение превзошло все его ожидания. Созерцая, как его величество то краснеет, то бледнеет, командор испытал глубокое наслаждение и счел себя отмщенным (еще год назад Ричард как-то походя оскорбил командора, даже не заметив этого, но тамплиер-то ничего не забыл…).
