Не ответив, девушка налила в глиняную кружку воды из кувшина, затем извлекла из кармашка передника горшочек с собранными объедками, которые должны были составить ее собственный ужин. С тоской подумала о том, что остается голодной, если отдаст нелюди все, а потому выложила часть на тарелку.
— Вот, возьми.
— Благодарю.
— Я всегда думала, что вы едите только человеческое мясо, — заметила Атари.
Нелюдь улыбнулась впервые.
— Это не совсем так, если тебе интересно.
И, взяв двумя пальцами не доеденный кем-то кусок мяса, впилась в него зубами.
— Зачем же вы тогда убиваете людей?
— Такова наша природа.
Воцарилось молчание, прерываемое лишь хрустом мелких косточек на зубах Кларисс — не перебирая, она проглатывала все подряд.
— Как твои ноги? — осторожно спросила Атари.
— А ты как думаешь? — с набитым ртом промычала нелюдь.
Атари покачала головой. Что же она в самом деле творит? Мало того, что подкармливает болотную ночницу, да еще и сочувствует ей! Нет, не к добру все это, не к добру…
— Выпустишь меня отсюда? — вдруг спросила Кларисс и тут же усмехнулась: — Не бойся. Знаю, что не выпустишь. Да и ключи от замка, небось, у твоего хозяина.
…Наутро стало ясно, что ноги Кларисс здоровы. Хоть она и прятала их тщательно под юбкой, от зоркого взгляда Атари не ускользнуло, что опухоль спала, словно ее и не было. Раздробленные кости срослись. Это казалось невероятным — и все же…
Весь день ночница просидела в углу, пялясь в одну единственную точку на полу, шевеля бледными губами и не обращая ни малейшего внимания на попытки клиентов расшевелить ее.
Атари очень хотелось подойти и спросить: что ты задумала, Кларисс? Но, поеживаясь под липким взглядом хозяина, девушка даже приблизиться к клетке не решалась.
А на закате случилось то, чего, как огня, боятся все жители Империи со стороны Кайэрских топей.
…Вопли. Грохот. Конское ржание.
Дикая смесь звуков ворвалась вихрем в окна корчмы. И Атари, судорожно сжимая метлу, поняла, что это конец.
Конец ее жизни. Конец деревни.
Ибо кочевники, свободный народ с той стороны топей, не щадили никого.
Девушка даже не успела метнуться к спасительному подвалу, когда дверь с треском слетела с петель. В проеме, залитая кровавым светом заходящего солнца, возвышалась фигура кочевника, показавшаяся Атари просто огромной. Быть может, он и не был таким, но одежда из мохнатых шкур, меховой плащ, высокая меховая шапка сделали свое дело.
Девушка хотела закричать, но изо рта вырвался чуть слышный хрип. А кочевник, будто дождался сигнала, прыгнул вперед, одновременно выпрастывая из-под плаща руку с прямым широким клинком.
