Плеснув из кувшина с длинным тоненьким носиком вина в каждый из двух небольших золотых кубков, стоящих прямо перед ним, он протянул один Ингварю, предложив:
— Выпьем за встречу.
* * *
Един бысть на земли Резанския кречет гордый, кой не смиришися пред сатаны порождением, а повелеша воев сбираться и ведоша их на грады захвачены, кои под тяжкаю дланью Константине-братоубойцы оказашися…
Из Суздалъско-Филаретовскойлетописи 1236 года. Издание Российской академии наук. СПб., 1817
* * *
Един токмо не вняша гласу разума, ибо тьма которы охватила главу княжича Ингваря. И запылаша огнем град Ольгов, кой его вои сожигаша, и возрыдаша живши во граде оном. И тако же оный княжич и други грады земли Резанской порешиша на копье взяти, ежели бы не княже Константине — заступа их, посланный Богом и святыми угодниками.
Из Владимирско-Пименовской летописи 1256 года. Издание Российской академии наук. СПб., 1760
* * *
Совершенно непонятно, на что рассчитывал князь Ингварь, когда решился на отчаянную, но совершенно бессмысленную авантюру с лихим наскоком на владения князя Константина. Возможно, он надеялся, что его поддержат жители городов, которые совсем недавно перешли под руку Константина. Не исключено, что теплилась в его душе надежда, что обескровленная под Исадами дружина Рязанского князя не сможет оказать должного сопротивления его рати. Несомненно лишь одно — если бы не безумная жажда мести, толкнувшая его на эту авантюру, то, скорее всего, он продолжил бы править в своем городе и… вся история Руси покатилась бы в неизвестном никому направлении.
Албул О. А. Наиболее полная история российской государственности. Т. 2. С. 122. СПб., 1830
Глава 2
SI VIS PACEM, PARA BELLUM [30]
И храбрый сонм богатырей
С дружиной верною князей
Готовится к кровавой битве.
А. С. Пушкин
Константин уже давно ожидал какой-нибудь агрессивной выходки со стороны своего двоюродного племянника. Он отлично помнил февраль и невысокого плотного темноволосого паренька, который был схож с отцом не только по имени, но и по своей манере общения. Та же солидная степенность в жестах, из-под которой отчаянно рвалась наружу стремительная юность, та же аккуратность и взвешенность фраз, тот же внимательный пытливый взор карих глаз, пытающихся проникнуть в потаенные намерения собеседника по княжескому застолью.
А еще Константин явственно ощущал тогда веющую от него не просто приязнь, но и искреннее восхищение гостем и родичем отца, который так красноречив, так много знает, да и сам выглядит как настоящий былинный богатырь. Все это было, было, но сейчас…
