— Проклятие, — пробормотал он, поворачивая назад. — Что же вы все за недоумки!
— Она Джек, — сказал Хэй.
— И что из того? — не унимался Финн.
— Ну... она убила великанов. Она сражалась с Воинством и победила.
— Без вашей помощи.
— Ты слишком резок, родич, — сказал Малл. — Хэй ведь сенешаль лэрда и...
— Безмозглый тупица, вот он кто.
Хэй в ярости поднялся со своего кресла, но Финн подошел ближе и пихнул его обратно.
— Пойми, она ведь не из волшебных созданий, ни она, ни Кейт, — сказал Финн. — Она делает важную работу, распределяя удачу над Кинроуваном, она сердце нашего королевства, но не знает она гораздо больше, чем знает.
— Но и нам мало что известно о смерти Пэка, — сказал Малл. — Как и об этой черной собаке.
Хэй кивнул.
— Она взяла на себя обязанности Вруика. А как раз для таких случаев мы одеваем и кормим гругаша.
— Кроме того, мы должны были отнести тело Пэка ее родичам, — добавил Малл. — Теперь, когда все в Бэллимореске, у нас не хватает народу.
В душе Финн понимал, что их доводы были отчасти справедливы. Никто из двора не знал Джеки и Кейт так же хорошо, как он. Все считали, что если Джеки и Кейт не гругаши, то по крайней мере волшебницы. Никто из них не видел, сколько усилий им приходится тратить на какое-нибудь элементарное колдовство. Они даже толком не умели пользоваться камешками Керевана. Они не знали, что для того, чтобы дать какой-нибудь простенький совет, Джеки и Кейт приходилось перерывать десятки томов в библиотеке Вруика.
«Лучше им этого и не знать, — решил Финн. — Пусть все остается как есть, а то еще лэрд пожалеет о том, что позволил занять Башню гругаша двум смертным». Он только надеялся, что Джеки и Кейт добрались до дому невредимыми.
— В окрестностях Кинроувана не появился какой-нибудь новый гругаш? — спросил он наконец.
— Двору об этом ничего не известно, — ответил Хэй, качая головой.
— Но ты-то сам видел черную собаку? — Этот вопрос был адресован Маллу.
Родич Финна кивнул.
— И она не оставила следов, в точности как вокруг тела Пэка.
«Вот проклятие, — подумал Финн. — Собака знает их запах». Теперь хоб был по-настоящему встревожен.
Он вытащил из кармана красный колпак и натянул его на голову. Кивнув на прощание сенешалю и своему родичу, он вышел из дворца по тоннелю, который вывел его к каналу Риде. Финн огляделся, принюхиваясь к воздуху. Наверху маячил огромный массив Национального художественного центра. Хоб выбрался из тоннеля и осторожно скользнул мимо ресторанчика на набережной.
