Лам по-прежнему стоял в оборонительной стойке, не делая никаких попыток не только атаковать, но и вообще хоть как-то форсировать события. Разумеется, это было логично с точки зрения сложившейся ситуации — атаковать невидимку чревато серьезными последствиями. Однако время играло против нас. Скоро лагерь начнет просыпаться, и очень трудно будет объяснить людям, чтобы они не выходили из палаток, так как это может помешать охоте за невидимым убийцей.
Нет, отвлекаться на объяснения не было никакой возможности, потому что, когда против тебя играет настолько серьезный соперник, нужно быть предельно сконцентрированным на поединке. Иначе все может закончиться буквально за пару секунд...
Однако ассид тоже не мог затягивать схватку. Если бы вместо одного лучника, с линии огня которого можно постоянно уходить, прячась за имура, нас стало хотя бы двое, то укрыться уже не было бы никакой возможности. Поэтому он предпринял еще одну атаку — на этот раз более успешную, чем минутой раньше.
В лицо моего телохранителя был брошен шарик, который тот без особого труда разрубил прямо в воздухе. Лам сделал все правильно, но оказалось, что это ловушка — из шарика вырвалось облако слепящей пыли. По составу этот порошок был совершенно безвредным — невинная забава из разряда детских хлопушек. Пыль воздействовала таким образом, что глаза жертвы малолетних проказников на пару минут затуманивались, а перед внутренним взором проносились видения лесных фей, духов или просто призраков — все зависело от состава порошка. Но применительно к данной ситуации эти невинные детские шалости чуть было не стоили нам жизни.
Если бы на месте имура находился кто-то другой, наша судьба была бы решена в течение следующих нескольких секунд. Но Лам был не просто воином, а еще и первоклассным телохранителем. Поэтому, ослепнув на некоторое время, он не запаниковал, а, сделав едва заметный шаг в сторону (я тут же выпустил еще одну стрелу, но — безрезультатно, как и в первый раз), присел еще ниже и с поистине невероятной скоростью начал, вращать перед собой длинным изогнутым клинком.
Без всякого сомнения, это стоило ему невероятных усилий, особенно если принять во внимание, что он был ранен. Складывалось впечатление, что имур состоит не из плоти и крови, а из металла и мрамора, — казалось, ничто на свете не может сломить его волю и мужество. Судя по всему, ассид не рассчитывал на подобное развитие событий. Низкая, практически стелющаяся по земле стойка телохранителя теоретически сделала голову убийцы уязвимой для моих стрел. Наемник был почти невидим, но именно этого «почти» — легкого марева, колебавшегося в воздухе, — было достаточно, чтобы определить примерное положение убийцы. Вот почему полупрозрачный ящер был вынужден пригнуться, заняв неудобную стойку.
