Аниаллу не раз уже случалось наблюдать за реакцией впервые оказавшихся передним существ. Все они замирали: одни — в восхищении, другие — в страхе перед подавляющими их великолепием и размерами замка.
Аниаллу пересекла пустой Внешний двор и влетела под каменный свод опоясывающей его галереи. Строгие взгляды застывших в нишах статуй напомнили ей о том, что летать во владениях дома ан Ал Эменаит не стоит — патриарх Селорн не поощрял этого среди членов своей семьи. Доска послушно опустилась, и Аниаллу ступила на пушистый ковер, устилавший пол галереи, не забыв хорошенько пнуть глимлай пяткой. От этого ветви, из которых он был сплетён, разом пришли в движение. Доска превратилась словно в быстро уменьшающийся клубок золотистых змей, уползающих в какое-то неведомое отверстие. Не прошло и пары секунд, как глимлай обернулся коротким жезлом, мягко опустившимся на толстый ворс ковра.
Аниаллу нагнулась, чтобы поднять его, а распрямившись, увидела, что к ней приближается алай. Он был не особенно высок, но при этом казалось, что его сумрачная фигура заполняет собой всё пространство галереи, неумолимо надвигаясь на Алу, подобно грозовой туче. Как и у всех обитателей Великого леса, кожа патриарха Селорна была идеально-чёрного цвета без какого-либо оттенка. Глядя на него, хотелось юркнуть куда-нибудь в неприметную узкую щёлочку и затаиться там, зажмурившись и стараясь не дышать. Но никаких щёлочек поблизости не оказалось, и Аниаллу оставалось только, замерев, смотреть на эала, гневно прищурившего ярко-изумрудные глаза.
— Я разочарован, — прорычал алай, остановившись в нескольких шагах от Аниаллу, — как ты посмела, недостойная дочь, так опорочить имя своей семьи?! Понимаешь ли ты, что могла тем самым навлечь гнев богини на так благородно принявший тебя дом?
— Прости меня, отец. Я искренне сожалею, что разочаровала тебя и готова понести за это наказание, — Аниаллу опустилась на одно колено и склонила голову. Её пальцы были сцеплены в замок за спиной в знак её искреннего сожаления и стыда за содеянное.
В коридоре повисло тяжкое молчание. Аниаллу и Селорн замерли подобно изваяниям в нишах, прорезающих стену справа от них. Это была бы уникальная статуя кающейся тал сиа'лай и гневно взирающего на неё разъярённого эала, но она вряд ли когда-нибудь украсила бы эту галерею. Селорн не выдержал первым — сурово сжатые губы расплылись в улыбке, а хищное выражение лица смягчилось.
— Я вижу, Ан'си'шиал был не таким уж плохим учителем, как мне казалось, — заявил он, подняв голову Аниаллу за подбородок и заставив девушку посмотреть себе в глаза.
