При ярком свете луны отчетливо вижу, что противник встал на коленки и, отбиваясь одной рукой, достает оружие. Схватил японца за кисть и успел извлечь из кобуры свой «ТТ». Но японец тоже вцепился в большой палец моей руки с пистолетом. Вцепился мертвой хваткой, как бульдог.
Крепко-накрепко удерживая руки, в которых было оружие, мы оба, сопя и скрежеща зубами, старались навести пистолеты. Почти одновременно раздалось несколько выстрелов. Выстрелы японца прогремели у самого моего уха, опалили меня огнем, но ни одна пуля не достигла цели. Я чувствовал, что моя левая раненая рука ослабла и не может больше удерживать здоровую и сильную руку врага, что она вот-вот разожмется. Отчаянная попытка навести свой «ТТ» на противника ни к чему не привела. Японец, удачно схвативший меня за палец, начал было его выламывать. Стараясь пересилить один другого, мы оба, как по команде, вскочили на ноги. Японец был коренаст и ниже ростом. Удачно захватив мою правую руку с пистолетом, он создал себе лучшее положение.
Наша ярость не знала предела. Мы действовали руками, ногами, зубами — всем, что только могло повлиять на исход борьбы. В полном отчаянии я выпустил пистолет, резким рывком выхватил зажатый японцем палец и, пользуясь преимуществом в росте, поднял противника кверху, оторвал от земли. Свободной рукой он хотел схватить меня за горло, но вместо шеи попал пальцами в рот. Я немедленно сжал зубы. Пустив в действие свободные ноги, японец начал в бешенстве колотить меня. Взмахом бросил его на землю, не разжимая зубов. Враг взвыл, как тяжело раненный зверь, выронил свое оружие и умоляюще залепетал. Сидя на нем верхом, я подумал, что он сдается и просит пощады. Расслабил руки и тут же, получив приемом джиу-до удар в подбородок, свалился.
Снова передо мной японец У него усики и снисходительное спокойствие на лице, которое я видел в первом воздушном бою. На чистом русском языке он командует: «Встань!» Громко злорадно смеется: «Попался!..» У меня нет сил пошевелиться. Он наводит на меня пистолет и угрожает пристрелить. Из его рта струями хлещет огонь, заливая всю степь. Мне становится душно. Я беспомощен перед этим чудовищем. Рука тянется к пистолету, но кобура пуста… Бросаюсь на врага, как тигр, но тот ускользает, исчезает, подобно привидению… По инерции лечу вперед. Не встретив никакой преграды, падаю на коленки. Озираюсь по сторонам… «Убежал!»
Вижу перед собой только сияние яркой и холодной луны. Рядом — разбитый самолет. Звезды, степь… И никого нет.
