Костя протянул руку к окну, но так и не открыл.
— Толку-то, — остановил его Евстигнеев, — открывай, не открывай, все равно будет душно. Ветра-то нет.
— Штиль, — кивнул Полумраков, доставая платок и утирая лицо. — Интересно, долго он еще проспит? — Савелий имел в виду директора и его привычку предаваться послеобеденному сну.
— Он не спит, а медитирует! — поправил его Евстигнеев. — Разницу чувствуешь?
— Какая разница, кто смешит, кто дразнится, — проворчал Полумраков, и, словно в ответ на это, директор оглушительно рявкнул, и хрустальные подвески на люстре жалобно зазвенели.
— Небось, Лисипицин приснился, — пробормотал Евстигнеев.
— Не дай бог! — испугался Полумраков. — Мне тут вчера…
Договорить он не успел. За дверью надсадно скрипнула скамья, послышался сладкий, с волчьим прискуливанием, зевок, и в дверь просунулось помятое лицо Захара Игнатьевича.
— А, это вы, — буркнул он несколько разочарованно. — Ну заходите, заходите, только ничего не просите. — Последние слова директор произнес, изображая тихую зубную боль.
Захар Игнатьевич уселся в кресло и положил на стол красные пудовые кулаки. Одним кулаком он придавил папку с делами, и Косте на мгновение показалось, что папка жалобно пискнула.
Евстигнеев с Полумраковым переглянулись. Они тоже услышали писк. Захар Игнатьевич озадаченно посмотрел на кулак, потом на папку, приподнял ее и стряхнул на пол расплющенную мышь.
— Слушаю, — смущенно сказал он, убирая папку в стол.
— Мы к вам по поводу пришельца, — начал Евстигнеев. — Вы его знаете.
— Тот, бомжеватый, который у Шлоссера?
— Нет-нет, — Евстигнеев отрицательно покачал головой, — вы же помните, у нас в гостях был.
— А, это тот, костистый… — Захар Игнатьевич кивнул головой.
— Крян, — напомнил Полумраков, которому надоело находиться в роли статиста.
— Армянин? — Захар Игнатьевич поднял кустистые брови. — Вы же говорили — пришелец!
— Совершенно верно, — подтвердил Костя, — просто у него имя такое. По звучанию совпадает с армянским.
— А может, они того? — насторожился директор. — Может, кавказцы уже космос захватили и оттуда теперь до нас добираются?
— Ну что вы! — широко улыбнулся Евстигнеев. — Как можно?
— Очень даже можно! — возразил Захар Игнатьевич. — Кавказцы — они такие. Давеча тоже вот приезжал один. У населения огурцы скупать. И ведь скупил по дешевке, а вы говорите — космос!
— Ну наш-то натуральный пришелец, — спокойно оказал Евстигнеев. — У него даже документы есть. Удостоверение космической личности.
