При слове «документы» Захар Игнатьевич облегченно вздохнул и расслабился. Документы он любил и верил им безгранично. Благодаря этой любви он ни разу за все время своей работы не вошел в конфликт с вышестоящим начальством. Такое законопослушное поведение сначала всех удивляло, а потом Захар Игнатьевич получил кличку — «директор в законе». Об этой кличке он знал, и она ему нравилась.
— Ну так что ваш пришелец, — осведомился он, — небось запчасти просит? Так у меня вон два комбайна стоят, комплектующих нет.
— Что вы, что вы! — замахал руками Евстигнеев. — У него другое. Ему тут невесту нашли. Жениться хочет. Чтобы все по закону!
У представительного Полумракова глаза на мгновение вспыхнули каким-то рыжим разбойничьим блеском и тут же погасли.
— Это способствует сближению цивилизаций, — многозначительно добавил он.
У Захара Игнатьевича на мгновение отвисла челюсть, но он быстро пришел в себя и вернул ее на место.
— А как же…
— Все по закону! — подчеркнул Евстигнеев. — Мало того: Крян хочет вступить в коллектив. Правда, он больше склоняется к фермерству.
— Вот еще! — вскипел директор. — Ни дня в хозяйстве не проработал, а хочет фермером стать? Пусть сначала потянет лямку. Он механик?
— Механик, механик! — закивал головой Евстигнеев.
— Вот пусть и займется ремонтом. А землю мы ему выделим, пусть не переживает… На ком жениться-то решил?
— На Матильде, — тихо отозвался Полумраков.
— Так она ж старуха! — удивился Захар Игнатьевич. — Проку от нее…
— Ему как раз такие нравятся, — сказал Евстигнеев. — А что? Баба румяная, дородная, у него на родине и таких нет! А то, что старуха, так это — пустяк. Как выйдет замуж, так враз помолодеет.
— А сам-то он чего не пришел, — с добродушной ворчливостью в голосе спросил директор, — стесняется, что ли?
— Он бы пришел, — сказал Костя, — но тут такое дело…
— Простое дело, — перебил его Евстигнеев. — Крян служит в Галактической полиции и сейчас на задании. Они там кого-то ловят. Операция перехват называется.
— Тогда я ничего не понимаю, — нахмурился Захар Игнатьевич. — Если он служит, то как же он собирается работать у нас?
— Он уходит в отпуск! — хором сказали Евстигнеев и Полумраков.
— Ну и…
— А отпуск у них по нашему времени — пятьдесят лет, — добавил Костя.
В кабинете воцарилась изумленная тишина. Директор побагровел, крякнул, но, глянув на спокойные лица друзей, вздохнул и кивнул головой.
— Они что там, все долгожители?
— Не особенно, — отмахнулся Евстигнеев. — Тыщи полторы живут, а там засыхают понемногу.
