— Но ведь поезда тоже иногда сходят с рельсов! Особенно ваши, индийские.
Акаш посмотрел на Гора с искренним сожалением.
— Но ведь вы же откажетесь ехать до Сринагара на повозке!
И не дождавшись ответа, обратился к профессору:
— Кстати, нам потребуются деньги, о щедрый сагиб. Все поезда забиты до отказа, поэтому нужно уговорить одного чиновника…
Енски нетерпеливо фыркнул и выдернул из бороды волосок — первый за день.
— Это понятно! Но ты узнал, где поселилась эта мерзавка?
Улыбка Акаша стала поистине неотразимой.
— Конечно! И раз добрый сагиб завел разговор на эту тему… Мои друзья в Сринагаре с большим восторгом узнали о том, что такой достойный человек, как вы, отправился на помощь нашей несчастной стране, чтобы отвести подлый удар и спасти наши культурные ценности от разного рода проходимцев. Но, к сожалению, не все индийцы так хорошо разбираются в тонкостях и стремлениях благородной души. За сведения, так необходимые вам, мои друзья вынуждены были сделать ряд дорогостоящих подарков. К сожалению, это отвратительный факт, с которым нам приходится мириться. Дух человека слаб, подвержен многочисленным соблазнам, к тому же влияние растленной западной цивилизации. Этот Голливуд…
Говоря это, Акаш расстроенно качал головой, цокал языком и сопровождал свои слова такой изысканной мимикой, что даже Гор на мгновение посочувствовал страдающему под игом Голливуда великому индийскому народу.
— Друг мой! — прочувствованно воскликнул Енски-старший. — Мой верный товарищ по борьбе за чистоту науки! Поверь, я компенсирую все расходы, связанные с этой миссией. И даже больше!
— О сагиб! — Акаш даже подпрыгнул при этих словах. — Ваша доброта не знает границ, не знает границ! В дорогу, не будем терять ни секунды…
«Отец явно сошел с ума, — невесело размышлял Гор, трясясь и истекая потом на верхней полке старого, почти что антикварного вагона. — Жаль, я не сообразил это еще в Лондоне! Он просто сдвинулся. Одиночество, всякие университетские неприятности и жара. Эта чертова жара!..»
Молодой человек перевернулся на бок, ему показалось, что по вагону прокатился из конца в конец веселый ветерок.
«Нет, майя, иллюзия, как говорил этот проходимец Акаш. — Гор снова упал на спину, морщась от прикосновения к коже мокрой простыни. — Подлый индус, грязный тип… И почему отец так ему верит? Даже если он сошел с ума… Обычно он не доверял так, с первого взгляда, всяким проходимцам. И что это с ним, ведь не старый еще человек?»
