называли одного астронома, а теперь –
Ньютоном, так-то и прочие все слова: примером, вот я вчера начитал:
Пафос, что бы это значило? Думал, думал, наконец, догадался, что это тот же
Бахус. [33]– Да что ж нового-то в журналах?
– Как что?
– Намедни развертываю, дай, думаю, прочту что-нибудь новенькое. Ай да новость: Колумб открыл Америку!
– Не знаю, верно вам какой-нибудь старый журнал попался.
– Нет, не старый!
– Постой, Лукьян Анисимович! Ну, что ты споришь; знаешь ли ты хоть кого-нибудь из сочинителей?
– Где ж их знать, Памфил Федосеевич: сроду не видывал; да и где ж их видеть? Они в люди не показываются. Слава богу, кот уж двадцать лет в Москве живу, а нигде, просто нигде в маза не видал сочинителя.
– Ну, а я тебе покажу всех до единого! Хочешь?
– Не знаю; а любопытно было бы посмотреть.
– А, знаю, – сказал Григорий Иванович, – у Памфила Федосеевича, верно, ихная книга с портретами.
– Нет, брат, живьем покажу!
– Да где же?
– Отгадай!
– А! говорят, что выдумали какие-то особенные вечера, где их собирают сочинять стихи.
– Литературные?
– Та-та-та, именно!
– Не знаю, – сказал Григорий Иванович, – а я не так слышал; я слышал, что на литературные вечера для того собирают сочинителей, чтоб издавать журналы.
– Уж в этом извините, Григорий Иванович: журналы издают не сочинители, а редакторы.
– Да! ну, об этом не спорю: ономедни, был я по делу у Степана Васильевича, вдруг приезжает к нему какой-то молодой человек, щеголь, платье сидит, точно как на нем самом утюжено. Степан Васильевич и спрашивает: «Ну, как вы провели время на литературном вечере?» – «Очень скучно, по обыкновению», – говорит. «Что ж делали там?» – «По обыкновению, ничего». Степан Васильевич захохотал; а потом стали говорить по-французски.
– Что-нибудь да не так, Григорий Иванович, – сказал Памфил Федосеевич, – а главное, хотите быть на литературном вечере?
– Если куда-нибудь ехать, так не знаю…
– Шагу не сделаешь с места, братец! – сказал торжественно Памфил Федосеевич, – всех без исключения здесь, у меня, увидишь!
– Не знаю, – сказал Лукьян Анисимович.
– Да, всех увидишь; назвались к сыну; ты знаешь ли, что и Миша сочинитель? Да какие люди-то будут!… генералы! Ввечеру, вот здесь.
– Любопытно! вот что любопытно, так любопытно!
– А? каков у меня сынишко? с какими людьми ведет знакомство! Давно ли перестал учиться? Думал, вот надо хлопотать об определении на службу, просить добрых людей, кланяться… ан он сам себе добыл место; да еще какое! по особенным поручениям! и как пошел-то!… Кажется, я говорил вам, что он на днях сделан действительным членом общества любителей садоводства?
