Больница была новой. Широкие окна просторного, светлого кафетерия выходили на площадь с фонтаном. Возле одного из окон сидела за столиком Марта О'Горман, хорошенькая и аккуратная, в голубом халате. Лицо, которое в их предыдущую встречу искажал гнев, было спокойно.
Она заговорила первой:
– Садитесь, мистер Куинн.
– Спасибо.
– Так вы решили, что имеете право на вторую подачу?
– Не знаю. Судья еще не бросил на поле мяч. Она подняла брови:
– Вы всерьез думаете, что в этой грязной игре будут судьи? До чего же вы наивны! Судьи следят, чтобы игра была честной, они одинаково защищают обе стороны. На меня и детей это не распространяется, не говоря уж о муже.
– Простите, миссис О'Горман. Я очень хотел бы... помочь.
– Те, кто хотели помочь, причинили мне больше горя, чем все остальные, посторонние.
– Тогда позвольте мне быть посторонним.
Она сидела, непреклонно выпрямившись и сжав на столе руки.
– Давайте не будем ходить вокруг да около, мистер Куинн. Что нужно той женщине, которая наняла вас?
– Я же предупредил Ронду, чтобы он никому о ней не рассказывал, – сказал Куинн, краснея помимо воли.
– Вы плохо разбираетесь в людях. Ронда болтун, каких мало.
– Ах так?
– Да. Причем болтает он не со зла – болтуны все такие добрые! – а потому, что любит посплетничать. И напечатать. Так кто эта женщина, мистер Куинн? Почему ее интересует мой муж?
– Я правда не знаю. Ронда вам, наверное, это тоже сказал?
– Разумеется.
– Я взялся узнать, где живет ваш муж, потому что сидел без гроша, – продолжал Куинн. – Эта женщина не задавала лишних вопросов, я тоже – думал, что мистер О'Горман ее родственник или старый друг, с которым она потеряла связь. Конечно, если бы я знал, в каком окажусь положении, то расспросил бы подробнее.
– Сколько времени она живет в этой секте – или общине?
– По ее словам, сын посылает ей на каждое Рождество двадцать долларов. Мне она дала сто двадцать.
– Значит, не меньше шести лет, – задумчиво произнесла Марта О'Горман. – Если они действительно живут уединенно, она могла не знать о смерти Патрика.
– Вот именно.
– Как она выглядит?
Куинн добросовестно описал Сестру Благодать.
– Не помню такой женщины, – пожала плечами миссис О'Горман. – Мы с Патриком поженились шестнадцать лет назад, и я знала всех его друзей.
– Возможно, она не совсем такая, как мне показалось. Когда на людях одинаковые серые балахоны, трудно отличить их друг от друга. Я думаю, они специально так одеваются, чтобы подавить индивидуальность. И им это удается.
