Однако с докладом не заладилось. Сперва из зала сгинул лопоухий халдей. Ушел на кухню и не вернулся. Затем растворилась за кулисами певица. Потом к столу Шрамова важно подвалил бывший мент, уважительно склонился над ухом:
– Михаил Геннадьевич сегодня уже никого принимать не будет. – Толстый конверт явно с зелеными от злости рожами американских президентов плюхнулся аккуратно между тарелкой и соусницей. – Михаил Геннадьевич передает свою благодарность и переносит встречу на послезавтра на вечер. Будьте готовы, вам позвонят.
Ага! Заржал, но только внутренне, Шрам. Пришла пора поджимать понты. Теперь у папы никаких заранее назначенных встреч, никаких просторных залов с фикусами и затемненными углами. Что ж, у серьезных людей – серьезные проблемы. И за то спасибо, что предупредили – больше валандаться в тухлом «Дворянском собрании» нет смысла. Остальных вон так и не предупредили. Сидят, будто в паспортном столе, ждут, когда пригласят.
Шрам, не дожидаясь приговора, сунул под рюмку три купюры, подмел пухлый конверт – пусть хоть зеленые человечки душу греют – и почесал на выход.
Он был без плаща, лето еще не кончилось, поэтому не задержался у гардероба и вышел мимо вроде бы и не замечающих его сторожевых братков. Вышел в свежую ночь.
И со смаком вдохнул непрокуренный сырой воздух. Однако долго балдеть в одиночку ему не выпало. Расстреляв тишину каблучками, к Сергею приблизилась гневная тень и заявила без обиняков:
– Значит, это вам я должна быть благодарна за сорванный вечер?
– С чего вы взяли? – ответил Шрам, откровенно любуясь полным негодования девичьим лицом.
– Сначала за кулисы является гоблин и требует все тормознуть. Потом этот гоблин спускается в зал к вам и сует бабки!
– Мне просто вернули один старый карточный долг.
– Значит, вы к облому не имеете отношения? – Она не верила. Что не верит, было понятно и по тому, как сжаты ее кулачки. И по тому, как залегла складка над бровями.
– Не хотите выпить? – вдруг спросил Шрам.
– Выпить?
– Да, выпить. Где-нибудь, где до нас нет никому никакого дела, пропустить одну-две рюмки текилы? – Он старался не слишком есть ее глазами. Она зябла, но вряд ли накинула бы на острые плечики, предложи он, пиджак.
– Почему я должна с вами пить?
– Потому что вы целый вечер пели. И у вас пересохло горло.
Аргумент понравился. Без дальнейших рассусоливаний она вручила Сергею ключи от своей вишневой «тойоты». И уже через пять минут они давили локтями стойку в баре средней руки.
