Он смотрел в высокое темное небо и пытался снова почувствовать себя свободным, каким был до приезда семьи. Но даже вид бескрайних полей, простирающихся на запад, не помог ему. Он опять оказался в ловушке. Зак открыл жестянку, пена согревшегося пива выплеснулась наружу, и он жадно всосал ее. Залаяла собака, затем в конюшне послышались чьи-то шаги. Зак замер. Кто-то поднимался к нему по лестнице.
Сначала он почувствовал аромат духов, затем увидел ее, пролезающую в узкое окно на крышу. Бледное лицо, черные блестящие волосы. Неизвестно отчего, Заку стало страшно.
– Мэнни сказал, что ты, скорее всего, здесь, – сказала Кэт так спокойно, как будто залезть по лестнице на сеновал было для нее обычным делом.
Держась за стену конюшни, она подошла ближе и села рядом. Запах духов усилился, ее плечо оказалось совсем рядом с его плечом.
– Что тебе нужно? – грубо спросил Зак.
– Мне нужна компания. – Кэт улыбнулась. – Я думала, мы друзья.
Где-то вдалеке завыл койот.
– Разве это возможно? – пробормотал Зак, только чтобы что-то ответить.
– Можно попробовать. Для начала угости меня пивом. Зак молча передал ей банку. Кэт открыла ее, облилась пеной и начала слизывать ее со своих длинных красивых пальцев. Зак старался не думать о том, как она близко, но не мог не чувствовать тепло, исходившее от ее тела.
– Красивая ночь, – сказала Кэт, глядя в небо. – Для тех, кто любит природу.
– Ты не любишь?
– Я выросла в городе. – Она снова отхлебнула пива и облизала губы, затем подогнула колени и обхватила их руками. – В Оттаве.
Зак не ответил.
Молчание затянулось на целую вечность. Зак пытался казаться спокойным, но его сердце билось слишком сильно.
– Я не хотела приезжать сюда, – тихо сказала Кэт. – Я не хотела быть так далеко от поисков Ланден.
У нее перехватило горло, но она не заплакала, только вздохнула и провела рукой по волосам, убирая их с лица.
– Я тебе не слишком нравлюсь? – неожиданно спросила Кэт.
– Ты моя мачеха, – не нашел ничего лучше Зак.
– Злая мачеха?
Он пожал плечами и глотнул пива. Кэт молча повернулась к Заку, обняла и поцеловала в губы.
– Господи, Кэт, – прошептал он, вырываясь. – Не надо!
– Тише. Она снова прижалась к нему нежными губами.
– Не надо, Кэт, – прохрипел он севшим голосом.
– Ты тоже этого хочешь, – прошептала она.
Зак говорил себе, что не собирается даже прикасаться к ней, но не находил в себе сил оторваться. Ее губы не отрывались от его рта, ее грудь, прикрытая только тонкой майкой, терлась о его обнаженную грудь. Но когда ее язык нажал на его губы, пытаясь проникнуть внутрь, он сдался и страстно ответил на поцелуй. Ее нежный язык ласкал его рот, зажигая огонь в крови. Зака бросило в жар, его член так напрягся, что, казалось, должен был разорвать «молнию» на джинсах.
