А в стороне, около самых стен Каабы на руках у Мухаммеда умирал его самый преданный друг. Перед смертью, в последним судорогах агонии он мазнул окровавленной рукой по черному боку священного камня. Закрыв глаза телохранителя король поцеловал окровавленный камень и махнул рукой свите, дескать уходим. Те подхватили мертвое тело аль-Дамани и двинулись вон из мечети, с трудом раздвигая коридор перед шествием короля.
Они уже покинули внутренний двор мечети, когда последние из самых дальних паломников узнали о происшедшем.
– Король жив, аллах отвел от него руку убийцы! – из уст в уста передавали друг другу правоверные. Это прибавило энтузиазма всей толпе. Она колыхнулась как один живой организм, и снова начала раскручивать свое круговое движение, все больше и больше наращивая скорость движения. Как раз в это время с минаретов прозвучал голос муэдзина призывающий к полуденной молитве. Обычно паломники прерывали свое движение, и обернувшись лицом к Каабе преклоняли колени. Но в этот раз обычное моление превратилось в зикр, массовую, истеричную молитву трехсот тысяч человек. Молодые и старые, они бежали вперед, выкрикивая слова молитвы. Хор голосов слился в рев с одним общим ритмом, общим дыханием. Массовое безумство словно подхлестывало их, входя в транс паломники уже не чувствовали ни усталости, ни жары, переставали считать отмеряемые ими круги. Душа их сливалась в едином порыве с многотысячной толпой. Один из паломников упал споткнувшись о растерзанное, уже мало похожее на человеческое тело покушавшегося еврея, подняться он не успел, и был быстро затоптан беспощадной толпой. Так проходил час за часом. Уставшие, обессиленные люди пошатываясь выходили из мечети, и прямо тут же, у стен валились от истощения на землю. Впавший в транс муэдзин три часа выпевал молитвы, подхватываемые паломниками, пока от солнечного удара не упал без сознания рядом с микрофоном. А в круговорот молящихся все вливались и вливались новые паломники, невольно заражающиеся общей истерией самой массовой всю историю существования мусульманства молитвы. В главную мечеть мусульманского мира возвращались паломники уже совершившие все обряды хаджа, каждому из них хотелось приобщаться к общей радости избавления отмеченного милостью аллаха монарха от верной смерти.
Глубокой ночью, когда огромная площадь внутреннего двора Масджит аль-Харам опустела, на ней ни осталось ничего, напоминавшего о жертвах неудачного покушения. Валялись обрывки ихрамов, тысячи потерянных сандалий, но никаких остатков погибших людей. Миллионы человеческих ног превратили в пыль и разнесли по ветру бренную человеческую плоть.
