— Он категорически против: на корабле еще остались женщины и дети, — сказал, возвратившись, Берт.
Во втором классе сейчас усаживали в шлюпку нескольких детей, в первом их уже не было, за исключением малышки Лоррейн Эллисон, стоящей с куклой в руках рядом с мамой. Кэт посмотрела на нее и тут же отвернулась, будто увидев что-то слишком деликатное, слишком личное, чтобы на это смотрели посторонние.
Филип, Чарльз, Бертрам и Кэт обсуждали, как бы в обход Лайтоллера отправить мальчиков и, если возможно, спастись самим.
— Боюсь, нам придется немного подождать, — спокойно сказал Чарльз. Он до конца оставался джентльменом, не теряя хороших манер и не выказывая паники. — Но я думаю, что вам, миссис Уинфилд, следует все же поехать сейчас. Не нужно медлить. — Он тепло улыбнулся ей и снова отметил, как же они похожи с Эдвиной! — С нами будет все в порядке, но вам удобнее ехать теперь, а не толкаться потом с нами. Вы же знаете, какие бывают ужасные люди. На вашем месте я бы попробовал забрать и нашего юного друга.
Но как?! Один мальчик такого же возраста, как Филип, попытался сесть в шлюпку, переодевшись в женское платье, так ему даже пригрозили оружием, хотя в конце концов решили оставить в шлюпке, потому что не было времени возиться с ним.
Паника нарастала, и Берту не хотелось снова идти к Лайтоллеру — тот не пожелает и слушать его. Между тем на правом борту места в шлюпке уже занимали все желающие. Но пароход был слишком велик, и Уинфилды не могли знать, что творится на другой его стороне. Кэт продолжала упорствовать, что останется с Бертом, Филип опять отошел к Джеку Тейеру. Чарльз присел на стул и закурил. Ему было недосуг вмешиваться в споры Уинфилдов, он сидел, с тоской думая об Эдвине. У него больше не осталось надежды вырваться отсюда.
Каюты были пусты, матросы их все проверили. Вода уже поднялась до палубы С. Алексис играла с куклой, прислушиваясь к звукам музыки. Она то и дело слышала шаги, когда кто-нибудь из команды пробегал мимо или кто-то пробирался из второго класса к шлюпкам первого. Ей уже надоело играть одной, и она соскучилась по мамочке. Но девочке по-прежнему не хотелось садиться в шлюпку, хотя она знала, что ей попадет от родителей. Ее всегда бранили, когда она убегала, особенно доставалось от Эдвины.
Она услышала тяжелые шаги и посмотрела, кто это, решив, что пришел папа или, может, Филип. Но в дверях стоял мужчина, с ужасом глядевший на нее. Это был стюард, который последним покидал палубу и точно знал, что все каюты на палубе Б давно пусты. Однако он решил проверить еще раз и обомлел, увидев малышку с куклой.
