— Я люблю тебя. — Этим она сказала все.
— И я тебя люблю.
Он обнял жену, вспоминая, как другие мужья просили матросов силой усаживать их жен в шлюпки. Но он не мог поступить так с Кэт, хотя и желал бы. Берт слишком ее любил, и они многое пережили вместе. Он уважал ее волю, хотя сейчас это могло стоить ей жизни. Для него очень много значило, что она готова умереть с ним вместе, ведь это было подтверждением ее страстной и преданной любви.
— Если ты останешься, я тоже, — твердо добавила она, и Берт прижал ее к себе, желая, чтобы она уехала, но не в силах заставить ее делать что-либо против воли. — Ты умрешь, и я с тобой.
— Нельзя, Кэт, я не позволю. Подумай о детях. Она, конечно, подумала, но уже приняла решение. Она их любила всем сердцем, но мужа тоже любила и принадлежала ему. А Эдвина достаточно взрослая, чтобы позаботиться о братьях и сестрах, если она погибнет. Кроме того, в глубине души она надеялась, что опасность сильно преувеличили, их всех посадят в шлюпки или вскоре на помощь подоспеет какой-нибудь корабль и возьмет их на борт. Она попыталась убедить в этом Берта, но тот лишь покачал головой:
— Не думаю. Мне кажется, что на самом деле все гораздо хуже, чем нам говорят.
Так оно и было. Без двадцати два была выпущена последняя ракета и была заполнена последняя спасательная шлюпка, а внизу, в каюте, Алексис все играла со своей миссис Томас.
— Я думаю, ты чувствуешь ответственность за детей, — продолжал Берт, помолчав. — Ты просто должна уехать отсюда. — Он в последний раз попытался убедить Кэт, но она не желала его слушать.
— Берт Уинфилд, я не оставлю тебя. Ты это понимаешь? — Она сжала его руки и посмотрела ему в глаза долгим взглядом.
Миссис Страус, стоявшая поблизости, приняла такое же решение, но она была старше Кэт, и у нее не было маленьких детей. Но они были у миссис Эллисон, а она тоже решила остаться с мужем и маленькой дочкой и утонуть с ними, если пароход пойдет ко дну.
— А Филип? — Берт решил не спорить пока с Кэт, но все еще надеялся, что она передумает.
— Ты же собирался договориться, чтобы его взяли в шлюпку.
На шлюпочной палубе заполняли последнюю шлюпку, и оставалась еще одна, номер четыре, висящая за стеклянными перегородками на прогулочной палубе. Пока Лайтоллер был занят наверху, матросы открывали окна на прогулочной палубе, чтобы женщины смогли через них влезть в эту последнюю спасательную шлюпку, уходящую с «Титаника».
Берт подошел к Лайтоллеру и заговорил с ним. Кэт увидела, как второй помощник капитана решительно замотал головой, взглянув на Филипа, который стоял с Тейером и его отцом.
