— Точно, — кивнула она. — Только не для пятнадцатилетней девчонки с папашей.
«Не стал бы утверждать это с такой уверенностью», — подумал я.
— Каждое лето я тешила себя надеждой, что теперь-то уж мы найдем папе жену.
Я представил себе, как юная Сильвия танцует с отцом, высматривая ему подходящую спутницу среди богатых вдовушек, и мне это показалось очень трогательным.
— Однажды прямо за соседним с нашим столиком оказались две дамы. Та, что помоложе, была темноволосая, яркая. Возраст — как раз то, что нужно. Они сидели от нас совсем близко, так что я разглядела, что кольца у нее на пальце нет. На протяжении всего ужина они поглядывали на нас и перешептывались. Перед тем как принесли кофе, пожилая дама встала, поцеловала молодую и исчезла.
— Ну-ка, ну-ка, это уже интересно! И кто же сделал следующий шаг?
— Естественно, я. Я сослалась на головную боль, извинилась перед папой, а его заставила остаться и закончить ужин.
В дверях я обернулась и увидела, как отец достает портсигар. Судя по всему, уходить он не торопился. Вот он, момент, которого я так долго ждала! Я не могла ни спать, ни даже читать. Не меньше часа я провисела на подоконнике, изо всех сил вытягивая шею, чтобы разглядеть, не танцуют ли они. Наутро я проснулась и стала представлять себе, как эта дама придет с нами завтракать на террасу. Ее не было, но папа пребывал в таком прекрасном настроении, что я была уверена, что они договорились встретиться на обеде. Так долго ждать я была не в силах и напрямик спросила его, что он думает о той красивой брюнетке, что вчера сидела с нами рядом.
Сильвия сделала паузу и сокрушенно помотала головой.
— Молчи, я угадаю, — остановил ее я. — Он предпочитает блондинок.
— Нет! Он ее вообще не заметил! Я, кажется, заболталась? — извиняющимся тоном спросила Сильвия.
Был почти час ночи. Мы стояли в пустом вестибюле «Святого клоповника» (еще одно прозвище, изобретенное мною для дыры, в которой мы жили).
— Вовсе нет, — вполне искренне возразил я. — Как еще можно узнать другого человека, если не в разговоре?
— Но узнать еще не означает симпатизировать… — осмелилась она.
— Сильвия, в нашем случае это полные синонимы.
Мы поцеловали друг друга в щечку на сон грядущий, и она на лифте поехала к себе. Я, как неисправимый американец, получил положенную порцию физической нагрузки, пешком поднявшись на свой десятый этаж (во всяком случае, мне в тот момент показалось, что этажей не меньше десяти). Шагая по лестнице, я думал, что в ее последней безобидной на первый взгляд реплике кроется тайный смысл. Нико еще не завоевал ее сердце окончательно. И у меня есть шанс.
