Возник Павел Сусоев.
Он искал ссор.
Но все увлеклись танцами, не ссорились.
Особенно Леня и Таня. Они учились в одном классе. Они нравились друг другу. Леня был сын тендеровщика Заведеева, жил в Заовражье. Таня была дочь майора Лычко, жила в Городе. Они собирались пожениться. А пока встречались вечерами, шли к берегу Мочи (ударение на первом слоге), где туман и роса. Они раздевались, роса оседала на их телах переливчатыми каплями. И он пил с нее эти капли, и она пила с него эти капли. Дальше не торопились, потому что собирались жить долго, всю жизнь.
Леня прыгал напротив Тани с веселым лицом и размахивал руками. Сусоев подходил все ближе, чтобы Леня задел его. Таня увидела и хотела предупредить, но не успела. Леня задел рукой плечо Сусоева. Сусоев тут же избил его.
Таня пожаловалась отцу.
Майор Лычко, вызвав Сусоева повесткой, закрылся в кабинете и напорол ему служебным ремнем задницу.
Тогда к Лычко пришел отец Павла Сусоева, тоже Павел Сусоев.
— Вместо собак в детстве гоняли, — обиженно сказал он, а ты что делаешь теперь?
— Иди, иди, ему еще мало, — отмахнулся Лычко.
Отец Павел Сусоев ушел.
Так оказалось, что Сусоев-младший, сам по себе, без усилий Венца, стал быть в это время против Города.
Итак, каждая из упомянутых причин, как правильно заметил Лев Толстой, являлась совокупной долей в общей причине.
Но были кроме этих человеческих и политических причин еще и другие, которые внешне оказались даже более весомыми.
Напряжение железной дороги через Полынск росло. Строились новые тупики и отводные пути. И горки, с которых не спускать. Нужна была станция Полынск-3. Нужны были новые люди. Но где все это разместить? Справа Лысая гора. Слева гора Тожа. Сзади лесистое болотистое межгорье.
И Огулов, инженер по образованию, придумал инженерную мысль: засыпать овраг. Он придумал ее честно, бескорыстно, без подвоха в адрес Заовражья. В жизни каждого администратора бывают такие моменты. Он крутится, администратор, он шильничает и жильничает ради места, на котором сидит, но вдруг на него находит какое-то затмение, и он начинает творить благонародные дела с душой, с сердцем, сам не понимая, что с ним творится, откуда это взялось и что с эти делать. И вот он придумал засыпать овраг. Город станет многолюднее, оживленнее, будет место и для станции Полынск-3, и для домов новых жителей!
Но Ялов решил, что Огулова заботят другие заботы: Огулову посредством засыпки оврага возмечталось присоединить Заовражье к Городу и тем самым упразднить отдельную территорию. Какое же будет Заовражье, если оврага нет?! Грабят народные деньги, буквально закапывая в землю! Портят природу и экологию — а природа, чай, не дура была, создавая овраг, теперь поднимутся подпочвенные воды и затопят погреба да и сами дома жителей Заовражья! — с такими словами выступил Ялов перед народом, и заовражные подхватили этот крик, так ему, по крайней мере, показалось. На самом деле это было смутное бурчание, средь которого раздалась всего лишь одна ясная фраза: да они, курвы, всегда такими были!
