Карло Росси и раньше был свидетелем множества личных трагедий, но с такой ситуацией, как у Даниэллы Блейк, ему никогда еще не приходилось сталкиваться. Разумная молодая женщина не умеет общаться с собственным отцом, потому что, судя по ее рассказам, они абсолютно несовместимы!
Какой одинокой она была в детстве, и сколько чудесных мгновений упустил Алан Блейк, отказавшись принимать участие в жизни своего единственного ребенка! У Карло просто в голове не укладывалось, как этот человек мог так поступить. С тех пор как умерла Карина, сам он жил только ради дочери. Анита стала для него всем: солнечным светом и звездами в ночи.
А потом в его жизни появилась Даниэлла очень привлекательная, но на редкость неприступная молодая женщина, мгновенно заинтриговавшая его. Спустя какое-то время он понял, что за маской равнодушия скрываются глубокие душевные раны, и смог увидеть трогательные стороны ее характера, покорившие его раз и навсегда. Карло уже очень давно не испытывал ничего подобного. Другие красивые и безотказные женщины, с которыми он встречался после смерти любимой жены, остались в его памяти лишь яркими вспышками в череде трудовых будней нейрохирурга.
А Даниэлла Блейк, не прилагая никаких усилий, быстро стала неотъемлемой частью его жизни, днем и ночью пробуждая в нем первобытные инстинкты и желания.
Карло Росси нервно мерил шагами коридор, готовый в любой момент прийти Даниэлле на помощь. Наконец она вышла из палаты. Но вместо того, чтобы подойти к нему, девушка прижалась лбом к прохладной стене и замерла. По коридору то и дело проходили больные, медсестры, врачи и Карло совершенно растерялся, не зная, что делать. О его симпатии к Даниэлле наверняка уже всем известно, а значит, дальше притворяться просто глупо, но, с другой стороны, как главврач, он должен строго соблюдать установленные в больнице правила, показывая положительный пример подчиненным…
Карло и не заметил, как к нему подошла Зара Брунелли.
— Надеюсь, ты не попадешься на этот трюк, прошептала она. — На самом деле синьорина Блейк не настолько уязвима, какой хочет казаться, это всего лишь умело разыгранный спектакль. И мотивы ее поступка очевидны. Действительно, почему бы не использовать трагедию себе на пользу?
— Что ты такое говоришь? — Доктор Росси с большим трудом скрыл негодование за ледяным спокойствием. — Неужели ты думаешь, что Даниэлла равнодушна к тому, что происходит с ее отцом?
— Признаю, она играет свою роль очень убедительно. Но вспомни, сколько времени прошло, прежде чем эта «преданная дочь» оказалась у постели больного родителя? Конечно, после несчастного случая у нее повреждена лодыжка и остались синяки, но синьорина Блейк больше не нуждается в том, чтобы ты или я прыгали вокруг: согласись, ее здоровье сейчас вне опасности. Зачем попусту драматизировать?
