Три места за столом пока что пустовало. У сидящего неподалеку сира Кэя я узнал, что эти места предназначены для короля Артура, королевы Гиневры и достославного Мерлина. Отсутствие Вацлава Карловича меня слегка волновало, и, хотя у бывшего Цезаря имелся небольшой актерский опыт, я не исключал, что сложную во всех смыслах роль чародея Мерлина он может и провалить.
Король Артур появился в зале внезапно, что называется, без труб и барабанов, чем слегка меня разочаровал. Я с детства питаю слабость к пышным церемониям, — возможно, это издержки воспитания человека, чье детство пришлось на тоталитарную эпоху, но все-таки я считаю, что власть должна уметь преподнести себя народу, иначе уважения не будет. Очень может быть, что король Артур хотел тем самым подчеркнуть свою демократичность, но внезапным появлением он доставил гостям массу неудобств. Кое-кто из приступивших к трапезе рыцарей подавился куском, кому-то вино попало не в то горло, кто-то просто растерялся. Так что приветственные крики по адресу короля Артура мешались с кашлем и кхеканьем. Что касается меня, то, в отличие от всех прочих, которые либо вопили, либо кашляли, я застыл с открытым ртом. И поразил меня не король Артур, облаченный в алую мантию, отделанную горностаями, не волшебник Мерлин, нацепивший на себя странный балахон, а как раз королева Гиневра, в которой я с первого взгляда узнал свою старую знакомую. Это была не кто иная, как жрица любви из храма Йопитера по имени Светлана. Впрочем, я предпочитаю называть ее просто Наташкой, поскольку именно под этим именем она морочила мне голову в течение целых двух лет, и не где-нибудь, а нашей родной Российской Федерации. Не скрою, я искал ее среди убитых в храме Йопитера, но не нашел, и был этим обстоятельством обрадован. Однако я никак не предполагал встретить ее здесь, в липовом Камелоте, да еше и в обществе человека, а скорее, нелюдя, погубившего всех жрецов храма Света, среди которых прошла почти вся Наташкина жизнь.
— Простите, любезнейший, — обратился я за разъяснениями к сиру Кэю, — а ваш король давно женат?
— Со вчерашнего дня, — охотно пояснил мне сенешаль. — Так что вы самую малость опоздали на свадьбу, сир Вадимир. На турнире, устроенном в честь прекрасной Гиневры, были убиты пятьдесят рыцарей и более сотни покалечены. Пятерых из них благородный Артур убил собственной рукой.
— Кроваво, — выразил общее мнение Боря Мащенко, которого я тотчас же лягнул под столом ногой, дабы он не вздумал рассуждать о гуманизме в столь неподготовленном обществе.
