— Это ваши шутки, демон, — выразил общее мнение Цезарь. — Вы погубили наши легионы.
Обвинение было серьезным, но абсолютно беспочвенным. Никакого отношения к гибели этих людей я не имел, да и не мог иметь по той простой причине, что все они давно уже были покойниками. Они погибли в свой срок, проводя волю людей, роли которых подрядились исполнять мои новые знакомые.
— Итак, господа цари, фюреры и императоры, для вас пришел час Страшного суда.
— А ты кто такой, чтобы нас судить? — окрысился на меня Наполеон Бонапарт, обронивший где-то свою треуголку.
— Я единственный среди вас представитель потустороннего мира. Согласитесь, что в определенной ситуации демон будет постарше императора.
— Вы же видите, господа, он над нами издевается, — возмутился Цезарь. — Какие еще в наше время могут быть демоны?
— Но позвольте, уважаемый, — возразил римлянину царь Пирр, — а с чьей тогда помощью мы оказались в этой чертовой башне?
— Возможно, проводится какой-то научный эксперимент, — неуверенно отозвался Бонапарт.
— Что же они, подлецы, на живых людях экспериментируют! — накалялся фюрер. — Тогда давайте спросим у присутствующего здесь научного работника, по какому праву они втянули приличных людей в эту авантюру.
— Он действительно демон, — презрительно бросила в сторону Гитлера ведьма Жанна. — Преврати их в крыс, дорогой. Надоели.
— Но позвольте, — запротестовал царь Пирр. — Зачем же сразу в крыс? Я, например, верю, что этот товарищ, в смысле господин, демон, поскольку собственными глазами видел на его груди сатанинские знаки.
Меня заступничество Жанны позабавило. Но в любом случае я с гораздо большим правом мог называть себя демоном, чем эти люди именоваться царями, фюрерами и императорами. Я, по крайней мере, победил зверя апокалипсиса, тогда как эти четверо были самыми обычными самозванцами. Теперь у меня в этом не было уже никаких сомнений.
— Я извиняюсь, женщина, — робко обратился к Жанне сильно сдавший по части самомнения фюрер, — вы утверждаете, что мы находимся уже на том свете?
— Да уж конечно не на этом, — отрезала Жанна.
— Это что же, господа, мы в аду? — ужаснулся Гитлер.
— А вы претендуете на райские кущи? — удивился я. — С таким-то послужным списком!
— Позвольте, но это же форменное безобразие, я никакого отношения к этому негодяю не имею! — заверещал бывший фюрер.
— А зачем мундир фашистский на себя напялил, гад? — цыкнул на оборотня в погонах царь Пирр.
— Но я же артист! Меня попросили сыграть, вот я и откликнулся. Это провокация! Я буду жаловаться в высшие инстанции!
