Итак, его отношения с Генриеттой стали предметом пересуд! За их спиной шепчутся и исподтишка хихикают! Они замарывают грязью страницы его прекрасного и чистого романа! И никогда в жизни у него не будет ничего подобного!
Генриетта-Мария топнула ногой и, посмотрела на дочь.
— Ты должна быть предельно осторожной. Какое несчастье! Если бы Людовик обратил на тебя внимание немного раньше, как все прекрасно могло бы получиться! Как это было бы замечательно! Мой сын — король Англии, дочь — королева Франции! Но этого не произошло, и теперь тебя называют любовницей короля.
— Это не правда, — сказала Генриетта.
— Конечно, не правда!
Руки Генриетты-Марии сжались вокруг дочери, и Генриетта едва не задохнулась от ее страстного объятия.
— Моя дочь!.. Так забыться! Да, это не правда. Но не должно быть даже намека на скандал, не должно! Ты и король! Брат твоего мужа! Ты понимаешь, какой чудовищный скандал может разрастись вокруг этого? А если у тебя будет ребенок? Сразу скажут, что он от короля. Это непереносимо!
Генриетта холодно ответила:
— Все эти сплетни — домыслы и выдумка. Король никогда не был для меня никем иным, как братом.
— Я прошу тебя обуздать свои чувства. Вы слишком выставляете напоказ вашу нежность. Вы слишком часто бываете в обществе друг друга!
— Я устала, — сказала Генриетта. — Я не могу больше разговаривать об этом. Я сделаю все, чтобы у тебя не было оснований беспокоиться за меня.
Она ушла в свои покои и попросила фрейлин задернуть полог на кровати.
Итак, они следят за ней и Людовиком! Они чернят их любовь.
Это была правда, что она собиралась стать матерью ребенка Филиппа. О, если бы это был ребенок Людовика.
Теперь она знала, что прошла вершину счастья, и романтическая идиллия будет отныне не такой яркой и захватывающей, как прежде. Она должна была понять, что это не могло продолжаться вечно.
Зарывшись лицом в подушки, Генриетта зарыдала.
Людовик разыскал ее. Они никогда не просили оставить их наедине; чуткая прислуга сама удалялась в такие моменты, но, как теперь они поняли, это истолковывалось как свидетельство их связи.
Он сказал:
— Милая, они говорят о нас. Вокруг нас назревает скандал.
— Знаю, Людовик, — ответила она.
— Моя мать отчитала меня.
— Моя — тоже.
— Но что же нам делать?
— Нам нельзя больше оставаться вдвоем. Тебе необходимо выбрать себе фаворитку и проводить с ней побольше времени. Ко мне тебе следует относиться как к сестре.
— Я не могу сделать этого, Генриетта. С моей любовью к тебе я не способен поступить так.
