От качки в душной каюте тело покрылось испариной, и в какой-то момент ей показалось, что она вовсе не на корабле, а порхает как бабочка от одной сцены к другой, и всегда рядом неотступно следуют два брата: Людовик и Филипп. Филипп обнимает ее и лукаво подсмеивается над ее верой в его любовь, а Людовик отворачивается и страстно смотрит то на мадам де Суассон, то на мадам де Бовэ, то на Олимпию и Марию Манчини — и множество других прекрасных и роскошных женщин. Он отвернулся от нее, он отказался с нею танцевать, и ей страшно от того, что Филипп хочет ею завладеть.
— Чарлз! — кричит она. — Чарлз! Спаси меня, разреши мне остаться с тобой!
Чарлз где-то близко, но она не может видеть его, и крики о помощи не достигают его ушей.
А потом голос матери сказал:
— Генриетта, мое сокровище. Они вернули корабли в бухту. Благодарение Богу, мы в безопасности! Тебе снился кошмарный сон. Капитан не рискнул продолжать плавание, и мы сейчас снова в Англии. Дитя мое, ты больна?
Генриетта закрыла глаза и смутно почувствовала, что ее переносят на берег. Две следующие недели она пролежала в Портсмуте на грани жизни и смерти.
Но она не умерла. Она наотрез отказалась от кровопусканий, которыми лечили ее умерших брата и сестру, а кроме того, ее болезнь оказалась не оспой, а всего лишь корью.
По мере выздоровления к ней возвращались и проблемы. Ей надлежало выйти замуж. Все королевские особы обязаны сочетаться браком, и Филипп — прекрасная партия. Реальный Филипп, надо признать, мало походил на видение из ее морского кошмара.
Как только она почувствовала себя достаточно хорошо для поездки, они пересекли пролив в спокойный день и по дороге в Париж состоялась встреча с королевской четой и с Филиппом, скакавшим во главе процессии. Генриетту встретили приветливые объятия Людовика, ничем не задевшие ее чувств. Она осознавала, что поездка в Англию не ослабила, а напротив, укрепила ее влечение к брату Филиппа.
Нечаянно она услышала его замечание матери, королеве Анне, что бедняжка Генриетта стала еще тоньше, чем была.
Ей самой он сказал:
— Теперь, когда вы в Париже, мы позаботимся об укреплении вашего здоровья, Генриетта. Мы приготовили в вашу честь несколько празднеств. Специально к вашему возвращению я поставил балет. Не желаете узнать его название?
Он как мальчик, подумала она, юный, тщеславный, жаждущий признания своих усилий и исполнения своих надежд.
— Ваше величество так милостив ко мне, — ответила она со слезами на глазах.
