Однако пес никак не откликнулся на столь дружелюбыый призыв. Он демонстративно смотрел мимо Хельви, видно молча осуждая подлый замысел коварного человека. Хельви сплюнул. Он чуть заметно покачивался от слабости и напряжения.
— Ты слишком умная псина, да? Тем более я не могу оставить тебя за своей спиной. Оген знает, на кого ты здесь охотишься, но на мои кишки можешь не рассчитывать.— Пес только презрительно фыркнул в ответ на эту тираду.
Этим он почему-то напомнил Хельви гарпию Наину, и наместник стиснул зубы, чтобы не зареветь в полный голос от злости на собственную глупость. Однако в этот момент пес резко вскочил на ноги и через мгновение исчез в своих кустах. Человек торопливо огляделся по сторонам, стараясь не обращать внимания на резкую боль в груди. Что-то напугало собаку. Что, если это какая-то еще более крупная нечисть? Напрасно все-таки я закопал те снадобья, невольно поежился Хельви.
Кругом было тихо и безлюдно. Хмурая река с завидным упорством катила на берег свои свинцовые волны, похожие друг на друга как близнецы. Солнце пряталось в клокастые облака. Какие-то птицы с неприятными пронзительными голосами хрипло орали то ли с вершин худосочных сосен, то ли из чертополоха. Маленькие кривые деревца казались бы мертвыми, если бы не редкая седая хвоя, пучками растущая на их причудливо изогнутых ветвях. Нагрудная цепь на шее наместника негромко звякнула, предупреждая об опасности.
Громкий всплеск раздался со стороны реки, но обернуться воин не успел, хотя и славился быстротой реакции. Тяжелое, мокрое тело с размаху ударило человека в спину и повалило на землю. От боли у наместника стало черно перед глазами. Хищно шипя, тварь со скрипом раздирала кожаный подкольчужнич. Сейчас она доберется до спины, перекусит ему хребет, и человеку останется только негромко визжать, пока чудовище будет выгрызать его внутренности.
Хельви попытался вырваться из-под прижимавшего его к земле тела, но тварь была слишком тяжелой, а сломанные кости слишком сильно болели, чтобы наместник смог позволить себе рывок в полную силу. Он заерзал по песку, острые камушки царапали его лицо, и Все пытался выпростать руку с ножом. Чудовище времени тоже не теряло — оно добралось до бинтов из ташима и попыталось с ходу разорвать их, как кожанку, но ничего из этого не вышло. Ташим, даром что тонкий как шелк, был прочнее любой кожи. Тварь защелкала зубами от ярости, вдавила голову человека поглубже в песок и, видно, решила начать завтрак с менее вкусной, но зато гораздо менее защищенной шеи жертвы. Яростный лай, внезапно раздавшийся над самым ухом наместника, нарушил планы монстра.
