Ожерелье Онэли - Лина Тимофеева

День выдался ясный, и снег под лучами солнца сверкая так ярко, что глазам делалось больно. По укатанной широкой дороге, блестевшей так, словно ее мостили мелкими острыми бриллиантами, между высоких черных деревьев, кроны которых были старательно укутаны в снежные шали, ехали трое всадников.

Впереди на серой лошадке покачивался паренек в короткой крытой шубе и широкой желтой шапке из опуша. Он вертел головой, а то и вовсе подпрыгивал на своей лошади, поглядывая время от времени на своих спутников. По его разрумянившемуся лицу и серо-голубым глазам, сверкавшим не тусклее льдистого снега, было понятно, что поездка вызывает у него живейшее удовольствие, которое он, однако, старательно пытается скрыть. Мальчик морщил лоб, закусывал губы, будто пытаясь сосредоточиться на чем-то очень серьезном, но через несколько минут его взгляд снова улетал в сторону леса, останавливался на горящих, словно бенгальские огни, вершинах елей и утопал в синих, серых, серебряных и золотых сугробах.

Следом за ним, на высоком черном жеребце, ехал другой всадник. Внешне он был очень похож на владельца серой кобылы, однако его уверенная осанка, спокойный и немного холодный взгляд, направленный исключительно вперед, и небольшой меч на правом бедре говорили о том, что к достоинствам этого господина относятся не только юность, но и трезвое, ясное представление о некоторых, пусть пока что самых простых житейских истинах. Он был серьезен без всяких усилий, да и мысли, одолевавшие его, были, по-видимому, невеселы.

Замыкал группу высокий крепкий старик на стройной рыжей лошади. Несмотря на то, что годы оставили глубокие морщины на его лице и высеребрили густые волосы, он был удивительно красив. Зеленые глаза, длинные серебряные локоны, прямой тонкий нос, тонкие же, но не сухие губы, руки, изящные даже в кожаных рукавицах — все в нем было красиво, благородно и достойно. И судя по тому, с каким почтением и любовью обращались к нему двое спутников, становилось ясно, что именно он был душой и предводителем их небольшой группы.

— Учитель, — паренек в опушной шапке снова подпрыгнул на лошади, словно пытаясь усесться на ней боком, — а правда, что в этом лесу живут сильвестры?

— Так было написано в древних летописях, Оме, — улыбаясь, отвечал старик. У него был негромкий приятный голос, — но с тех пор многое изменилось. Не думаю, что сильвестры остались жить рядом с людьми. Да и Королевский лес — достаточно проезжее место, постоянный шум и гам, а сильвестры ценят тишину и покой. Лично я никогда не видел в этом лесу маленького народца.