Хорошо, что «тот день» — завтра, а не через неделю. Но ничего не поделаешь. Хозяин не радист, а всего лишь скромный почтовый ящик. Скромный и слишком старый почтовый ящик, но все еще приносящий пользу вопреки утверждению, что его жизнь уже лишена всякого смысла.
— Надеюсь, ваши дела складываются не так скверно? — сочувственно спрашивает хозяин.
Он понятия не имеет о том, что собой представляют «наши дела», не проявляет ни малейшего любопытства, и все же в его взгляде нетрудно уловить тень беспокойства. Беспокойства не за себя, а за этого неизвестного человека, за незваного гостя, который забрел в этот тихий дом, чтобы обменяться какими-то загадочными письмами.
— Ничего страшного, — говорю в ответ. — Наши дела редко идут как часы. Даже в этой стране часов.
Наконец я подаю ему руку и спешу избавить его от своего присутствия.
Я снова в этом узком желобе, именуемом Гранд-рю, но, к счастью, теперь я спускаюсь под гору, и пронзительный ветер дует в спину.
Итак, кое-что проясняется — по крайней мере то, что касается вчерашней катастрофы. У тебя не было уверенности, узнал ли он тебя… Теперь ты в этом убедился, хотя и слишком дорогой ценой. Дорогой для тебя, а для дела и подавно.
Двумя годами раньше Белев занимался в Мюнхене изучением некоторых людей, связанных со «Свободной Европой». Его, разумеется, занимала не столько «Свободная Европа», сколько обратная сторона медали — ЦРУ. Очевидно, тогда-то он и сталкивался с Пеневым. И, очевидно, Пенев его видел и запомнил.
Выслеживать кого-то, думая, что тебя никто не знает, и вдруг столкнуться с типом, которому ты хорошо известен, — конечно же, чистая случайность, и Белев здесь ни в чем не виноват. Вина его в том, что не держался от Пенева на почтительном расстоянии. Слишком полагался на свой профессиональный опыт и пошел за ним следом. И вот в пути натолкнулся еще на одну случайность, уже трагическую, и Пенев его заметил.
Ну заметил, так что из этого? Пенев, надо полагать, тоже не лыком шит, и было бы вполне логично, если бы он сделал вид, что его никто не интересует, если бы прикинулся дураком и попытался разобраться, кто именно и с какой целью за ним следит. А вместо этого он двумя днями позже совершает покушение на своего преследователя.
Нелепость какая-то. Но может быть, Пенев сам был под наблюдением? Может быть, как раз те, которые держали его под наблюдением, решили по собственному усмотрению убрать неизвестного прилипалу? И как только он попался им на глаза, они тотчас же осуществили свое намерение. Что совсем нетрудно в небольшом городе вроде Берна, особенно когда речь идет о человеке, которого так и тянет в опасную зону, точнее, к вилле Горанова.
