К тому времени, когда над стойкой возникло сороковое изображение, мадам с Киношитой уже гадали, что же ищет Найтхаук. Ответ они получили на сорок первой голограмме.
— Стоп!
Киношита вытаращился на голограмму, словно не мог поверить своим глазам.
— Это что, шутка? — наконец вырвалось у него.
— Почему ты так думаешь?
— Да в ней триста футов. И посмотрите внимательнее: она же не человек!
Найтхаук повернулся к мадам.
— Я хочу ее.
— Боюсь, это невозможно. Она в больнице.
— У вас есть другая?..
— Балатаи? — закончила за него мадам. — Только одна. Их не так уж много, знаете ли.
— Мне говорили.
— Соответственно, и цена на них выше.
— Сколько?
Мадам оценивающе оглядела Найтхаука.
— Тысяча двести кредиток? — Она то ли спрашивала, то ли называла цену.
Найтхаук молча смотрел на нее, и под его взглядом женщине стало не по себе.
— Вы ведь у нас впервые?
— Да.
— Черт, тогда ровно тысяча. Я хочу, чтобы вам здесь понравилось. — Она помолчала. — Мы берем фунты Далекого Лондона, талеры Марии-Терезии или рупии Нового Бомбея. И пять процентов за конвертацию. Если у вас другая валюта, вам придется поменять ее в банке.
— Я заплачу кредитками. Цена меня устраивает.
Мадам повернулась к Киношите.
— А как насчет вас? Неужели мы не сможем подобрать для вас что-нибудь интересное?
— Я уверен, что сможете, — с горечью ответил Киношита. — Но я посижу в баре и подожду моего друга.
Мадам пожала плечами.
— Как вам будет угодно.
— Мне это не угодно, но решаю не я, — пробормотал Киношита.
— Показывайте дорогу. — Найтхаук соскользнул с высокого стула. — Стоимость напитков, которые выпьет мой друг, снимите с моего счета.
— С радостью, — ответила мадам и увела его в длинный, тускло освещенный коридор.
Открылась дверь, и они перешли в другое здание, на аэролифте поднялись на третий этаж.
— Вот мы и пришли. — Мадам показала на дверь без таблички или надписи. — Расплатитесь со мной. Если захотите отблагодарить даму чаевыми — это ваше право.
Она достала карманный компьютер, который зафиксировал ретинаграмму и отпечаток большого пальца Найтхаука, выдержал паузу, а потом зажег на дисплее зеленый квадрат.
— Наслаждайтесь, — улыбнулась ему мадам, повернулась и зашагала к аэролифту.
Найтхаук не нашел ни ручки, ни кнопки, а потому сказал: «Открывайся». Дверь откатилась в стену и вновь закрылась за его спиной.
На стоящей в углу кровати лежала женщина, одетая в черные кружева. Издалека она могла сойти за человека, но при ближайшем рассмотрении выявлялись существенные отличия. Корни у балатаи, несомненно, были человеческими, но нескончаемая череда мутаций увела их достаточно далеко от главной магистрали эволюции.
