Не он один был свидетелем реакции Рогана, заметила ее и Патриция. Заметила и женским чутьем поняла происходящее. Понял его и весьма наблюдательный Джозеф и искренне пожалел женщину, которая любит, но которую при этом рассматривают только как друга.
– Пойти ее встретить? – тихо спросил Джозеф.
– Что? Нет, нет. Я сделаю это сам.
Роган никогда не думал, что Мегги может так выглядеть: великолепной, сногсшибательной, чувственной, как сам грех.
Она была в черном платье, одноцветном, без всяких украшений. Просто кусок ткани, повторяющий все изгибы тела, прикрывающий его от плеч и до колен. Единственным украшением, если все-таки их можно так назвать, были пуговицы. Большие блестящие черные пуговицы, застегнутые таким образом, что позволяли видеть округлость груди и ноги немного выше колен.
Корона из ярко-рыжих волос, как всегда, небрежно причесанных, обрамляла лицо, бросая на него огненные блики.
Когда Роган подошел ближе, он увидел ее глаза – настороженные, внимательные, поглощающие все, что попадало в круг их зрения.
А в общем, вид у нее был бесстрастный, невозмутимый, даже вызывающий.
Итак, она здесь и, судя по всему, настроена по-боевому и намерена победить. Кого?
– Вы безобразно опоздали. – Его порицание прозвучало почти как одобрение. Одновременно он взял ее руку и поднес к губам. – И ужасно красивы сегодня, – с явным удовольствием добавил он.
– Значит, одобряете платье?
– Немного не то слово, но в общем да. Она радостно улыбнулась.
– А вы, конечно, боялись, что я приду в ботинках и рваных джинсах.
– Нет, поскольку вас опекала бабушка.
– Она прекраснейшая женщина на свете! Вам очень повезло с ней.
Это было сказано серьезно и с такой страстью, что Роган внимательно взглянул на нее.
– Знаю, – коротко ответил он.
– Вы не можете этого знать, потому что не видели ничего другого. – Она глубоко вздохнула. – Ладно. – Только сейчас она заметила, что десятки любопытных глаз устремлены на них, на нее. – Как в пещере со львами, да? И, пожалуйста, не волнуйтесь, – поспешила добавить она. – Я буду вести себя прилично. Ведь на карту поставлено мое будущее, не так ли?
– Это лишь начало, Маргарет Мэри. Боюсь, что он прав, подумала она с содроганием, идя вслед за Роганом по залу – в свете огней и под перекрестными взорами.
Она выполнила свое обещание и ничем не нарушила обычных условностей подобного действа: пожимала множество рук, принимала поздравления, отвечала на вопросы. Первый час пролетел, как сон, в котором сверкали драгоценности, искрилось вино, переливались всеми цветами радуги стоявшие на стендах стеклянные скульптуры. Дальше было легче. Мегги свыклась со своей ролью актрисы на сцене, главной участницы пышного и немного странного спектакля.
