— Эманация, — сказала миссис Маунтен. — Начинается.
Мысли мистера Парэма, который был поглощен тем, что пытался с помощью своего мизинца передать соседке глубочайшее сочувствие, на какое только способен сильный молчаливый мужчина, вернулись к сеансу.
Миссис Маунтен вновь завела граммофон, и они в четвертый или в пятый раз услышали песнь одинокой трубы, когда Тристан ждет Изольду.
В тусклом кружке света была видна ее рука, переставляющая иглу. Потом что-то щелкнуло, свет погас, и снова зазвучал Вагнер.
Мистер Маунтен объяснял старой деве, какой дорогой ей лучше всего возвращаться в Баттерси.
Начиналось непонятное.
— Черт возьми! — воскликнул сэр Тайтус.
— Спокойно! — сказал сэр Басси. — Не разрывайте круг.
— Меня стукнуло жестянкой, — сказал мистер Тайтус, — во всяком случае, чем-то твердым.
— Могли бы потерпеть, — без малейшего сочувствия сказал сэр Басси.
— Стукнуло по затылку, — прибавил сэр Тайтус.
— Наверно, бубном, — сказал мистер Маунтен.
Сэр Тайтус зашипел на них, как паровоз.
— Цветок! — раздался голос медиума, и что-то холодное, мягкое и влажное ударило мистера Парэма по лицу и упало ему на руку.
— Пожалуйста, не разрывайте круг, — попросила миссис Маунтен.
Оказывается, это и в самом деле увлекательно, хоть и странно, и утомительно, и не слишком приятно. И в перерывах приходится долго и напряженно ждать.
— Приближается наш друг, — раздался голос медиума. — Наш дорогой гость.
Высоко над столом, легонько позвякивая, проплыл бубен. Он направлялся к сэру Тайтусу.
— Только посмей! — пригрозил сэр Тайтус, и бубен, словно одумавшись, вернулся на свой столик.
Легкая рука на мгновение коснулась плеча мистера Парэма. Рука женщины? Он осторожно обернулся и обомлел: возле что-то светилось слабым голубоватым светом. Грифельная доска.
— Смотрите! — воскликнул Хируорд Джексон.
Сэр Тайтус что-то проворчал сквозь зубы.
Какая-то фигура бесшумно и плавно скользила за кругом. Она держала светящуюся доску и то поднимала ее, то опускала, и тогда видно было, что это женщина в широком одеянии и как будто в монашеском клобуке.
— Она явилась, — едва слышно прошептала миссис Маунтен.
Кажется, прошла вечность, прежде чем гостья заговорила.
— Де-еточки, — протянул тонкий, визгливый голос. — Де-еточки.
— Кто эта дама? — спросил сэр Басси.
Фигура исчезла.
Чуть погодя медиум ответил со своего места:
— Святая Екатерина.
При этом имени взыграла эрудиция мистера Парэма.
— Которая святая Екатерина?
— Просто святая Екатерина.
