— Нет, — скромно ответил дядя. — Несколько раз я видел их в Нижних Пиренеях, но подстрелить не удавалось.
— А кто вам сказал, что здесь водятся греческие куропатки?
— Старый браконьер, по-здешнему его зовут Мон де Парпайон [25].
Я спросил:
— Он из дворян?
— Не думаю, — отозвался отец. — Это просто значит: Эдмон из Парпайона.
Меня пленило это имя, и я решил про себя навестить загадочного браконьера-аристократа.
— А он-то их видел? — спросил отец.
— В прошлом году он одну подстрелил. Понес ее в город. Заплатили ему за нее десять франков.
— Господи! — молитвенно сложив руки, проговорила мама. — Приносили бы вы каждый день хоть по штуке… Меня бы это вполне устроило!
— Так дичь эта не только мечта охотника — ею бредят и домашние хозяйки! — пошутил отец. — Не рассказывайте больше о королевских куропатках, милый Жюль, они мне всю ночь будут сниться, а моя женушка на них помешается!
— Не нравится мне только вот что, — сказала тетя Роза, — крестьяне говорят, будто здесь есть кабаны.
— Правда? — встревожилась мама.
— Кабаны? — улыбнулся дядя. — Да, есть и кабаны. Но не волнуйтесь, они сюда не заявятся! В самый разгар лета, когда ручьи у гряды Сент-Виктуар высыхают, кабаны спускаются на водопой к маленькой вымоине у Шелковичного источника, — есть только один такой в округе, который никогда не высыхает. В прошлом году сын нашего Франсуа, Батистен, убил там двух кабанов.
— Какой ужас! — вырвалось у мамы.
— Ничуть!-старался успокоить ее Жозеф. — Кабан не нападает на человека, наоборот — убегает, как только завидит, и подкрадываться к нему надо очень осторожно.
— Как к королевским куропаткам! — воскликнул Поль.
— Если только кабан не ранен, — заметил дядя.
— Вы думаете, он может убить человека?
— Разумеется, черрт возьми! У меня был товарищ — товарищ по охоте, звали его Мальбуске. Был он прежде лесорубом, но стал калекой из-за несчастного случая на работе.
— Как так — калекой? — удивился Поль.
— Одноруким. Поэтому он больше не мог работать топором, вот и стал браконьерствовать.
— Одной рукой? — спросил Поль.
— Ну да, одной рукой. И уверяю тебя, стрелял он метко. Каждый день приносил куропаток, кроликов, зайцев и продавал их потихоньку повару в замке. Так вот, в один прекрасный день Мальбуске встретился нос к носу с кабаном, не очень крупным — ровно семьдесят кило, мы потом его взвесили. Так вот, Мальбуске не устоял перед соблазном, выстрелил, причем попал; но у раненого кабана хватило сил вонзить в него клыки, повалить наземь и разорвать на части. Да, на части, — повторил дядюшка. — Когда мы его нашли, то сначала увидели посреди тропинки зеленовато-желтую длинную веревку — наверно, метров в десять. Это были кишки Мальбуске.
