Я всех любил, как дикий лось.
Мне так хотелось! Так моглось!
Но солнце больше не встает:
Любовь здесь больше не живет…
Еще бы, любовь теперь жила в страшном замке черного колдуна! Зловредный волшебник настрого запретил дочери встречаться с пылким красавцем. Тот же не оставлял надежды встретиться с прелестницей, дабы выразить восторги божественностью ее красоты и вложить в ее восхитительные ручки горячее сердце и чистую руку… Вечерами, когда колдун улетал по своим черным делам, влюбленный маркиз ехал к девичьему балкону и пел, пел… Судьба благоволила молодым людям — дочь мага раздобыла моток веревки. Но юноша не умел лазить по веревке. «Любимая! — в отчаянье крикнул он. — Жди меня, и я вернусь! Нынче же приступлю к тренировкам!» Спустя долгий месяц маркиз вернулся к вожделенному балкону и без помощи ног мгновенно забрался в спальню девушки. Их встреча была подобна чуду. Тела сплелись в объятьях, губы слились в поцелуе. Об остальном, уважаемый Николас, позвольте умолчать…
— Жаль, конечно, но так уж и быть, умалчивай, — вздохнул Лавочкин.
Он, в принципе, давно догадался, чем всё закончится, и деликатно зевал в кулак.
Пес, одержимый пылом рассказчика, продолжил:
— В тот сладкий час соединения тел и душ в маленьком уютом мирке спальни молодые люди не слышали бушевавшей снаружи грозы. Молнии не пугали их, а зря. Не их ли предупреждала стихия? Не к ним ли в окно стучал тревожный дождь?.. Увы, грохот двери застал влюбленных врасплох. На пороге возник темный силуэт разгневанного колдуна. «Презренный похититель девичьей чести, скользкий развратный тип, хвостоверт порочный! — взревел волшебник. — Своим недостойным поступком ты сравнял себя с похотливым кобелем! Кста-а-ати! Да будет так! Я наложу на тебя страшнейшее заклятие, которое превратит твою жизнь в ад!» И колдун произнес магические формулы оборотничества…
Коля только сейчас заметил, что практически стемнело. Во мраке тяжело дышал Шванценмайстер. Потом он издал долгий сдавленный стон и сказал изменившимся голосом:
— С тех пор я днем — Пес в сапогах, а ночью — юноша Шлюпфриг.
— Короче, то лапы ломит, то хвост отваливается, ваш сын дядя Шарик. — Лавочкин процитировал письмо из любимого мультфильма.
— Что?
— Неважно, — буркнул солдат, вставая с соломы. — Важно другое. Где знамя, кобелина несчастный?
Шлюпфриг понял: сейчас его начнут бить.
— Эй, ты чего? — Он испуганно вжался в угол. — Всё расскажу, нету у меня его, нету!..
— А поискать? — протянул Коля для острастки, хотя сам осознавал, что полковая реликвия не у оборотня.
