Поселился на девятом этаже и с ходу стал липнуть ко всем безисключения бабам, от уборщиц до наших собственных жен, за что был прозван еще и кличкой «Всеобщий хахаль». Но, получив отпор, он не огорчился и теперь часами простаивал у стойки бара или в библиотеке у Лили, но книг, конечно, не брал, а больше трепался, от скуки повторяя то, что все уже знали и так, про личную стоянку, которую он имеет для автомобиля у хаммеровского центра, про некий таинственный кооператив, от имени которого он должен приобрести на год целый корпус, и этот корпус он якобы почти купил, и все остальное, в том же духе.
Лиля слушала из вежливости, а буфетчица Аня вообще не слушала, а лишь кивала, но при этом успевала работать, то есть, варить кофе и наливать напитки. Остальные же отдыхающие, в отновном бабы, лишь посмеивались, а по поводу иномарки шутили, причем вслух, что там у него не иначе как миллион в багажнике…
В день приезда он бродил по коридорам Дома, не без интереса заглядывая в наши комнаты, двери, которые обычно во время уборки держат распахнутыми.
Трижды он переезжал из комнаты в комнату, улучшая свой быт, а вскоре стал появляться с крашеными и облезлыми блядями, подобранными, скорей всего, на Рижском вокзале.
В мире, да и тут под боком, в Вильнюсе и в Риге, происходили трагические события, мы и наши друзья не спали ночей, обсуждали в холле и в коридорах последние самые новости… Он же, прислонясь к стойке бара, лениво рассматривал нас, уже на расстоянии, вслушивался в наши речи и демонстративно зевал, ему все это было неинтересно. Взглянув на часы, он неторопливо уходил на станцию и возвращался с очередной девкой…
В момент обмена денег, когда Павлов отменил сотенные и полусотенные бумажки и вокруг началась паника, я услышал такой занятный разговор двух дам.
Одна из них сказала:
— Я осталась совсем без денег… Мне не на что будет даже уехать.
А вторая ответила, в шутку, конечно:
— Обратись к этому… Ну, из Приморского края, который тойота… У него, я думаю, денег много!
— Откуда?
— А разве ты не знаешь, он же закупил корпус в нашем Доме… За 74 тысячи!
— Как это закупил?
— Снял… На год…
— Для кого?
— Неизвестно. Может, для того, чтобы перепродать?
— Прямо Чичиков какой-то!
— Ну… Чичиков был интеллигентный жулик, а этот…
— А этот наш простой советский мафиози… Какое общество, такие и Чичиковы!
Финал у этой истории еще более странный, чем ее начало.
Новоявленный Чичиков, он же «Мистер Тойота», он же «Всеобщий хахаль», вдруг исчез, не заплатив даже за проживание в Доме, не оставив вообще после себя никаких следов.
