Ожидание (три повести об одном и том же) | страница 27

– Ды­шишь ещё, – об­ра­до­ван­но ска­зал Ван­дер­буль.

Пёс ткнул­ся ему в но­ги и, жа­лу­ясь, за­дро­жал.

– Он уже пло­хо ви­дит, – ска­за­ла ста­руш­ка. – Он до­б­рый.

В воз­ду­хе сто­ял сла­бый за­пах тра­вы. Бен­зи­но­вая гарь не сме­ши­ва­лась с этим за­па­хом, как жир не сме­ши­ва­ет­ся с чис­той во­дой.

Ван­дер­буль знал: ма­ма се­го­дня не ус­нёт всю ночь. Она бу­дет хо­дить, по­прав­лять на нём одея­ло. А отец ска­жет ей:

– Ну, ус­по­кой­ся… Ну, всё в по­ряд­ке…

Ван­дер­бу­лю ста­ло тоск­ли­во от этих мыс­лей – не­воз­мож­но тер­петь.

Кто-то тро­нул его за ру­кав.

Ван­дер­буль под­нял гла­за. Пе­ред ним стоя­ли Лю­цин­д­ра и Гень­ка.

– Хо­ро­шо, что мы те­бя встре­ти­ли пер­вые, – ска­зал Гень­ка.

Они по­та­щи­ли его от под­во­рот­ни, про­лез­ли сквозь ды­ру в за­бо­ре и, ни­че­го не объ­яс­няя, за­тол­ка­ли в чу­жую па­рад­ную.

На пло­щад­ке третье­го эта­жа они под­ве­ли Ван­дер­бу­ля к ок­ну. На ули­це сре­ди ред­ких про­хо­жих хо­ди­ла ма­ма. Она хо­ди­ла взад и впе­рёд.

– Го­во­рят, ма­те­ри на рас­стоя­нии чув­ст­ву­ют всё, что тво­рит­ся с их деть­ми, – ска­за­ла Лю­цин­д­ра.

– Она уже не­де­лю так хо­дит, – ска­зал Гень­ка.

Во рту у Ван­дер­бу­ля ста­ло су­хо и жар­ко. Он смот­рел на мать, по­ху­дев­шую за эти дни.

Во дво­ре кри­ча­ла ма­лень­кая де­воч­ка тон­ким пе­чаль­ным го­ло­сом:

– Ма­ма!

И сно­ва кри­ча­ла, за­драв го­ло­ву к не­мо­му ок­ну:

– Ма­му­ся!

Ван­дер­буль по­бе­жал вниз по ле­ст­ни­це, слы­ша все вре­мя крик де­воч­ки:

– Ма­ма!.. Ма­му­ся!..

Ес­ли дол­го ехать на раз­ном транс­пор­те, то, ко­неч­но, в го­ло­ву мо­жет прий­ти мысль, буд­то всё на­се­ле­ние стра­ны бро­си­ло жи­ли­ща и пус­ти­лось в до­ро­гу.

Кри­ча­ли по­ез­да в но­чи. Их крик бу­дил ре­бя­ти­шек, ко­то­рые чмо­ка­ли со­ски и, на­вер­ное, во­об­ра­жа­ли, буд­то мир – это всё, что мель­ка­ет, буд­то дом – это всё, что тря­сет­ся и мчит­ся ку­да-то впе­рёд.

По­ез­да бе­гут по си­ним рель­сам.

Са­мо­ле­ты ле­тят по си­не­му не­бу.

Ко­раб­ли идут по си­ней во­де.

Слав­ка сам при­ду­мал та­кие сло­ва. Он по­ёт шё­по­том, что­бы ма­ма не слы­ша­ла. Ина­че она ска­жет, что Слав­ка – на ред­кость без­дар­ный сын. Слав­ка был очень за­стен­чи­вым. Он стес­нял­ся да­же соб­ст­вен­ной те­ни. Он все­гда ста­но­вил­ся так, что­бы тень его не па­да­ла на дру­гих.

Слав­ка хо­тел со­чи­нить та­кие сло­ва, буд­то есть на зем­ле ко­неч­ная стан­ция, где схо­дят­ся все по­ез­да, па­ро­хо­ды и са­мо­лё­ты. Ведь есть же где-то ко­нец всех до­рог.